Рота пикинеров заняла позиции так, чтобы правым флангом упереться в слегка заболоченный берег реки, а левым - в сцепку из фургонов, которая уходила до самого леса. Не впритык, конечно, но пространства для свободного маневра противнику там не оставалось.
Лучники разместились сразу в десяти шагах за спинами пикинеров, выстроившись в четыре шеренги. А в глубине позиций разместилась вся кавалерия: рота кирасир да отряд венецианских всадников, сопровождавших Энрико. Новый родич Великого князя не усидел и отправился вместе с ним в поход, оставив на Москве Витторио с арбалетчиками.
Да вот, собственно и все. Всего около пятисот человек строевых .
К тому моменту, как московская армия завершила свое построение и изготовилась к бою, из-за леса начали показывать первые войска неприятеля. Вели они себя весьма не организованно. И, судя по всему, растянулись на марше на многие километры. Из-за чего Владимиро-Суздальский союз смог накопиться только через три часа.
Ситуация была крайне соблазнительной для немедленного удара с попыткой разгромить противника по частям. Но и рискованной. Слишком мало у Дмитрия было войск. Слишком слаба была их индивидуальная выучка. Он ведь их изнурял работой сообща. А в 'собачей свалке' ситуация может сложиться непредсказуемо. Да и отработки контактного боя на мечах практически не было. Не до того. Поэтому Великий князь решил придерживаться изначального плана и не поддаваться на сиюминутные желания и провокации. И, как оказалось, не зря - противник в итоге накопил около шестисот всадников. Очень немалая сила. Да, большая часть из них была только в кольчугах. Но и что с того? Имея преимущество в числе и личной выучке войско Владимиро-Суздальского союза могло рассчитывать на уверенную победу в 'собачей свалке'. Дмитрий же имел шанс только в хорошо организованном оборонительном бою с максимальной опорой на строй и дисциплину своих бойцов.
Ребятам пришлось несладко. Будучи в основной массе вчерашними крестьянами и бедными ремесленниками, они изрядно переживали, наблюдая, как перед ними накапливаются дружинники - опытные воины, многие из которых с меча кормились поколениями. И ладно бы их там гарцевало горстка или две. Так нет - целый рой пестрой кавалерии уже шевелился на дальнем конце поля.
Но вот все закончилось.
От противников выехало три всадника на середину поля. Дмитрий, кивнув Энрико и командиру кирасир Петру Бирюку, тронул поводья и направился им навстречу. Общаться не очень хотелось. Все и так понимали, зачем сюда пришли. Зачем болтать? Лучше сразу перейти к делу и не тратить ни чье время. Но и отказываться было неприлично.
Съехались.
Дмитрий красовался в собственноручно сделанных миланских латах, простеньких и без претензий. Однако неплохих по меркам XIV века, ведь в Италии их еще не придумали. Это сотню-другую таких комплектов он не мог изготовить из-за слабых мощностей княжества в области металлообработки. Но себя забывать не стал. Ибо не хотелось в первом же бою глупо погибнуть из-за жадности и лени. Энрико выглядел на его фоне несколько менее эффектно. Его ранний белый доспех казался менее искусным вариантом снаряжения, надетого на Дмитрии. А Бирюк так и вообще - скромно щеголял стандартным комплектом кирасира, опиравшемся на древнеримскую 'лорику сегментату'.
Весьма колоритная компания получилась для просторов Руси тех лет. Особенно на контрасте с тремя братьями-Константиновичами , что вырядились в обычные для тех лет и региона чешуйчатые доспехи.
- Чего ты забыл в моих землях? - Без приветствия начал диалог Дмитрий Суздальский, явно недовольный видом изрядно повзрослевшего и заматеревшего московского князя. Он никак не ожидал, чтобы его войско имело столь большое число, пусть и пешее, да такое множество крепких доспехов.
- Это что ТЫ забыл в моих землях? - Искренне удивился Дима. - Или ты против Великого князя бунтовать вздумал?
- И кто же здесь Великий князь? - Усмехнулся брат Суздальского князя - Андрей, державший Нижний Новгород и Городец.
- Я.
- У тебя еще молоко на губах не обсохло. Князь. Великий. - Продолжил насмехаться Андрей Константинович.
- Ты на голову хворый или прикидываешься? - Невозмутимо повел бровью Дима.
- Ты говори, да не заговаривайся! - Зарычал Андрей Константинович.
- А то что? Ты будешь злиться и ножками топать?