Впрочем, дело было не только в Симмерсоне. Шарп посмотрел на дорогу в город, где расположилась группа женщин – батальонные жены, – и подумал о том, что Жозефина Лакоста находится среди них. Он, по крайней мере, узнал имя девушки, видел ее множество раз верхом на изящном черном коне, в окружении лейтенантов Симмерсона, которые шутили, смеялись и оказывали ей знаки внимания. До Шарпа дошли сплетни об этой девушке; поговаривали, что она вдова богатого португальского офицера или что сбежала от португальского офицера. Никто ничего не знал наверняка, но все сходились на одном – Жозефина встретила Гиббонса на балу в Лиссабоне и уже через несколько часов решила последовать за ним на войну. Говорили, что они собираются пожениться, когда армия доберется до Мадрида, и что Гиббонс обещал ей дом и жизнь, полную удовольствий и развлечений.
Какой бы ни была правда, Жозефина здесь, она очаровала весь батальон, флиртовала даже с сэром Генри, который отвечал ей преувеличенно галантно и все время твердил, что молодой человек есть молодой человек. «Кристиан нуждается в тренировке, верно?» – повторял Симмерсон одну и ту же шутку, над которой сам же и хохотал. Несдержанность полковника заставила племянника нарушить приказ и снять апартаменты в городе, где он поселился с Жозефиной и устраивал для своих друзей веселые попойки. Гиббонсу завидовали все офицеры, Жозефина блистала рядом с ним, и Шарп, дрожа от утреннего холода, подумал, что еще совсем неизвестно, увидит ли девушка долины Эссекса и станет ли жить в большом доме, построенном на доходы от продажи соленой рыбы.
Пробило семь, по рядам Южного Эссекского пробежало волнение – из-за домов появилась группа всадников и, пришпорив коней, помчалась прямо к уставшему ждать батальону. Всадники оказались британцами, и солдаты снова поскучнели. Хоган и Шарп направились к своим людям, стоявшим рядом с легкой пехотой Леннокса на левом фланге батальона, и стали наблюдать за вновь прибывшими, которые разговаривали с Симмерсоном. Все всадники были в форме, кроме одного – из-под его серого плаща выглядывали голубые брюки, а на голове красовалась простая шляпа с загнутыми полями. Прапорщик Денни, шестнадцатилетний юноша, которого переполняло плохо скрываемое возбуждение, стоял рядом со стрелками, и Шарп спросил его, знает ли он человека в гражданской одежде.
– Нет, сэр.
– Сержант Харпер! Скажи мистеру Денни, как зовут джентльмена в сером плаще.
– Это генерал, мистер Денни. Сэр Артур Уэлсли, собственной персоной. Родился в Ирландии, как и все самые лучшие солдаты.
По рядам прокатился смешок, но стрелки невольно выпрямили спины и не сводили глаз с человека, который поведет их в Мадрид. Генерал достал из кармана часы, посмотрел на город, откуда должны были появиться испанцы. Однако и намека на испанский полк нигде не было видно, несмотря на то что солнце уже стояло над горизонтом, а роса на траве быстро высыхала. Один из офицеров Уэлсли вдруг направился прямо к Хогану. Шарп решил, что он хочет поговорить с инженером, и, чтобы не мешать, отошел в сторону, к мосту.
– Шарп! Ричард!
Голос показался Шарпу знакомым. Штабной офицер, подполковник, изо всех сил махал ему рукой, но лицо пряталось в тени роскошной широкополой шляпы.
– Ричард! Ты меня забыл!
– Лоуфорд! – Лицо Шарпа озарила улыбка. – Сэр! Я и не знал, что вы здесь!
Лоуфорд легко спрыгнул с лошади, снял шляпу и покачал головой:
– Ты выглядишь ужасно! Тебе непременно нужно купить новую форму. – Он улыбнулся и пожал руку Шарпа. – Я так рад тебя видеть, Ричард.
– А как я рад видеть вас, сэр! Подполковник? Я смотрю, у вас все в порядке!
– Чин стоил мне три с половиной тысячи фунтов, Ричард, ты же знаешь, как это бывает. Благодарение Богу, что у меня были деньги.
Лоуфорд. Шарп помнил время, когда подполковник Уильям Лоуфорд был перепуганным лейтенантом, а сержант по имени Шарп помогал ему справиться с трудностями военной кампании в Индии, где царила безжалостная жара. Лоуфорд не остался в долгу. В тюремной камере в Серингапатаме аристократ научил сержанта читать и писать; занятия помогли обоим не сойти с ума в сыром подземелье султана Типу.
Шарп покачал головой:
– Я не видел вас…
– Многие месяцы. Слишком долго. Ну как ты?
– Как видите. – Шарп усмехнулся.
– Оборванец?
Лоуфорд улыбнулся. Ему было столько же лет, сколько и самому Шарпу, но дальше этого сходство не шло. Лоуфорд был настоящим щеголем, всегда носил одежду из самых дорогих, тончайших тканей и кружева. Однажды Шарп видел, как он заплатил военному портному семь гиней за то, чтобы тот получше подогнал камзол, который и так сидел безупречно.