— Повернись! — крикнул Катон приятелю и сам остановился, приготовившись встретить преследователей. Через мгновение Макрон стоял рядом. Сикарии, внезапно прервав бег, уставились на что-то за спинами Катона и Макрона, а потом подбежали к вожаку и остальным, уже выбравшимся из масла, и все вместе метнулись к калитке на дальнем конце большого двора.
— Трусы! — крикнул им вслед Макрон. — Что случилось? Поджилки слабы для настоящей драки? — Он захохотал и хлопнул широкой ладонью Катона по плечу. — Гляди, как несутся. Трусливые кролики. Если мы вдвоем так их напугали, то вряд ли нам есть о чем беспокоиться в Иудее.
— Не вдвоем, — Катон кивнул через плечо, и Макрон, обернувшись, увидел оптиона и его солдат, пробиравшихся по краю толпы, спеша на помощь центурионам.
— За ними! — проревел оптион, махнув рукой в сторону спасающихся убийц.
— Нет! — скомандовал Катон. — Нет смысла. Сейчас мы их не поймаем.
Сикарии достигли калитки и исчезли из виду. Оптион пожал плечами, с трудом скрывая возмущение. Катон мог понять его чувства и чуть не начал оправдываться, но вовремя спохватился. Он отдал приказ — этого достаточно. Не стоило отправлять солдат в беспорядочную и опасную погоню по узким улочкам Иерусалима. Вместо этого Катон махнул рукой в сторону перевернутых скамей и людей, убитых и раненных сикариями.
— Сделайте для них что можно.
Оптион отсалютовал, собрал бойцов и поспешил к местам для сборщиков налогов. Катон почувствовал, что совершенно выдохся. Убрав в ножны меч и кинжал, он согнулся, уперев ладони в колени.
— Это ты здорово придумал. — Макрон улыбнулся и ткнул острием меча в сторону разбитого кувшина с маслом. — Спас наши шкуры.
Прежде чем ответить, Катон покачал головой и сделал глубокий вдох.
— Мы только появились в городе… еще до гарнизона не успели добраться, а нам уже чуть глотки не перерезали.
— Считай, это было такое приветствие, — поморщился Макрон. — Я уж подумал: а не подставил ли нас прокуратор?
Катон вопросительно посмотрел на друга.
— «Сердца и души»… — Макрон покачал головой. — Что-то мне подсказывает, что местные не очень-то стремятся быть частью Римской империи.
Глава 2
— Сердца и души?
В штабной комнате центурион Флориан расхохотался, наливая всем еще лимонной воды, и двинул чаши по мраморной поверхности стола. Штаб-квартира располагалась в одной из башен крепости Антонии, построенной Иродом Великим в честь его покровителя, Марка Антония. Теперь ее занимали римские части, на которые была возложена задача охранять порядок в Иерусалиме. С узкого балкона штаб-квартиры Флориана открывался прекрасный вид на храм и старый квартал города внизу. Флориана привлекли вопли испуганной толпы, и он стал свидетелем отчаянной схватки Макрона и Катона.
— Сердца и души, — повторил Флориан. — Что, прокуратор так и сказал?
— Так и сказал, — кивнул Макрон. — И еще много чего. Произнес целую речь о том, как важно сохранить добрые отношения с иудеями.
— Добрые отношения? — Флориан покачал головой. — Забавно. Нельзя быть в добрых отношениях с теми, кто тебя ненавидит. Они воткнут нож в спину, только рискни отвернуться. Эта проклятая провинция — сплошное бедствие. Да и всегда была такой. Даже когда мы позволили Ироду и его наследникам натворить дел.
— Правда? — Катон чуть склонил голову набок. — В Риме говорят совсем иное. Насколько мне известно, положение в провинции якобы улучшается. По крайней мере, таково официальное мнение.