1) Построить город Оренбург на границе Киргизской степи и Башкирии и привлечь в него русское население.
2) Удержать киргиз-кайсаков в повиновении, смотря по обстоятельствам, — милостями и подарками, строгостью и страхом.
3) Реку Яик сделать границей и следить, чтобы никто из киргиз не переходил этой границы.
4) Отыскать в крае руды, золото, строить заводы, завести торговлю с средне-азиатскими странами и завести судоходство на Аральском море.
5) Наблюдать за башкирами и киргизами, и в случае, если те и другие будут волноваться, то употребить один народ против другого.
Из программы правительства видно, что в основу национальной политики в Оренбургском крае положен был старый принцип: «разделяй и властвуй». Разрешая вопрос национальной политики в такой плоскости, правительство имело в виду, что искусственное раздувание национальной вражды в крае имело исторические предпосылки. Между казаками и башкирами издавна существовала вражда, которая, благодаря обычаю кровавой мести, не могла быть изжита обоими народами и легко воспламенялась при всяком удобном случае.
Башкиры прекрасно помнили, что 10 тыс. казаков под предводительством хана Средней орды Шемьке в 1733 г. с огнем и мечом (вторглись в их землю, хотя и были отражены старшиной Таймасом. Вскоре набег был повторен уже в числе 20 тыс. казаков, которые снова были разбиты башкирами.
В 1738 г. хан Абулхаир вторгнулся в Башкирию со своим войском, опустошая башкирские села в тот момент, когда все силы башкир были отвлечены на борьбу с русскими отрядами.
Подобная же вражда существовала между калмыками и башкирами, если мы припомним опустошительный поход калмыцкого хана Аюки, усмирявшего Башкирию в начале XVIII века.
При наличии таких национальных антагонизмов у полудиких кочевых народов их легко было натравить один против другого, чем и пользовались Оренбургские губернаторы о большим успехом, в особенности Неплюев.
Занимая Оренбургский край, правительство строило планы развития внешней торговли на Востоке, но восстания башкир отвлекли его совершенно в иную сторону. После постройки города Оренбурга и укрепления пограничной линии «ключи и врата в Среднюю Азию» попрежнему оставались в руках независимого и враждебно настроенного народа. В Казакской степи по прежнему бушевала вольная стихия кочевников-казаков, не признающих никаких письменных договоров своих ханов с правительством, для усмирения которых не имелось ни достаточных сил, ни достаточных средств.
Казак-киргизский народ держал в своих руках все караванные пути, ведущие из России на Восток и являлся большой силой, совершенно не уловимой в беспредельных степях. Всякие неприязненные отношения с казаками — прежде всего отзывались на караванном движении в Казакской степи, почему для развития в крае внешней торговли был необходим мир с казаками. В силу этих причин Неплюев держался в отношении Казакской орды дружественной политики, привлекая правящие классы «на службу» русскому правительству всевозможными лаской и подачками.
Уже в 1744 г., в целях привлечения симпатий казакского народа, Неплюев приказал отобрать у башкир всех отбарантованных в орде лошадей и передать их казакам. Эта мера произвела в орде самое благоприятное впечатление, вследствие чего около 2000 кибиток казаков прикочевало к Оренбургу, где они вступили в меновую торговлю.
В отношении казакской знати — ханов, султанов и старшин, Неплюев придерживался такой же политики. Он оказывал им большой почет, раздавал подарки и жалованье «за службу» и вообще, всячески привлекал их на сторону России. Последнее не всегда ему удавалось. Особенно трудно было ладить с честолюбивым и умным Абулхаир-ханом, который, не смотря на принятие русского подданства, продолжал сохранять свою независимость.
Абулхаир-хан, приняв подданство России, рассчитывал найти не только защиту от нападения калмыков и башкир на свой народ, но надеялся при помощи русских войск стать ханом всех казакских орд и даже покорить Хиву. Однако правительство не поддержало честолюбивых планов хана, что вызвало с его стороны неприязненное отношение.
Вслед за Абулхаир-ханом в 1740 г. вступили в русское подданство хан Средней орды Абдулмагомет и влиятельные той же орды султаны Аблай и Барак.
Подданство казакского народа на первый раз ограничилось лишь тем, что казакские ханы и старшины принесли присягу на верность русскому царю, причем им были оказаны воинские почести и розданы подарки. Казакский народ в своей массе по прежнему продолжал жить совершенно независимо от России, не платил русским властям никакой дани и не нес никакой службы. Казаки по прежнему продолжали нападать на русские пограничные селения и на торговые караваны, которые отправлялись в степь, и ни хан и ни султаны не могли остановить этих нападений.