— Ты сказал, что у вас была старшая дочь, значит, есть и ещё дети?
— Да. Ещё одна дочь, Ирен. — спокойно ответил мужчина, а Вивьен открыла рот от удивления.
— Если ты маг, который живёт уже много лет, значит, ты должен знать что со мной происходит.
— А что с тобой происходит?
— Внутри меня что-то живёт. Она называет себя моей душой и у неё даже есть имя — Адель. Она появляется в моменты, когда мне страшно или я нахожусь… — Вивьен прекратила рассказ, когда увидела, что Тристан и Моргана начали переглядываться, с непонятными эмоциями во взгляде. На их лицах появилась грустная улыбка, а по щеке Тристана потекла слеза.
— Адель — это моя старшая дочь. — ответил мужчина, видя, как на него посмотрела Вивьен.
ГЛАВА 24. Родные края
Дорога до леса Трёх Лун заняла не слишком много времени, молодые люди оказались там уже к вечеру. Общим решением было принято, что они войдут в Хоквелл только после заката, чтобы никому не попасться на глаза. Ведь Киллиана очень хорошо знали все местные жители Хоквелла, а от появления нового человека в деревне сразу у многих возникли бы вопросы о том, кто он и откуда, к кому приехал и так далее.
Сняв с лошадей снаряжение, парни опустили их в поле, а сами начали пробираться через лес. Спустя пару часов они вышли на полянку, где Киллиан и Вивьен устраивали привал после побега. Молодой человек надеялся, что девушке удалось сбежать без увечий. И он очень ждал встречи с ней и матушкой, которую не видел около двух месяцев.
Всю дорогу до окраины деревни Киллиан рассказывал Дориану о своей деревне. О том, какие праздники праздновали все жители на торговой площади и об обычаях, которых придерживались старики. О том, как они Джоржинной собирались с соседями за большим общим столом и гуляли всю ночь.
Дориану было интересно узнать о жизни в других местах кроме Снежных Земель. Хоть Моргана и рассказывала ему о праздниках и прочем, но оба в детали не вдавалась, говорила, что ему это знать не нужно. С каждым словом Киллиана парень хотел всё больше и больше оказаться на каком-нибудь гулянии и прочувствовать на себе всё то веселье и радость, которые испытывают люди, находясь среди других людей.
Молодые люди за разговорами не заметили, как пролетело время и солнце полностью скрылось за линией горизонта, уступая место луне, которая освещала всё мягким серебристым светом. Киллиан наказал Дориану следовать за ним и никуда не сворачивать и если он заметит что-то или кого-то, то сразу прятаться или же сказать ему.
В светлом кабинете, где всё так и блистало от количества золота в каждом элементе мебели и украшений, на кресле сидел Колзби. Глаза его были опухшими от слёз, а костяшки на руке содраны. Ворот светлой рубахи был пропитан слезами и кровью. что текла из разбитого носа. Юноша свернулся калачиком и с опаской смотрел на мать, которая была вне себя от ярости. Колзби думал, что опять подвёл мать и теперь она опять отправит его сидеть в темнице, как это уже случалось не один раз.
Кассандра ходила из стороны в сторону, думая, что делать дальше. Когда к ней привели Колзби, лицо которого было в грязи и его собственной крови, она тут же сорвалась на сына. Начала на него кричать и даже ударила по щеке, да так сильно, что на светлом румяном лице юноши остался впечатляющий след. Она подумала, что он, как всегда не справился без чужой помощи, и Вивьен избила Колзби в отместку за то, что он сделал с ней в прошлый раз. Но когда она услышала про светящиеся глаза, гнев на сына утих, а во взгляде читалось непонимание.
— Стража! — крикнула Кассандра, и мужчины, что стояли за дверью, тут же ворвались в кабинет. — Увидите Колзби в его покои и накажите слуге вызвать лекаря, чтобы он осмотрел его.
— Есть, Ваше Величество! — одновременно ответили стражники и подхватив под руки принца, скрылись за дверьми ведущими в кабинет.
Кассандра села за стол, который был завален бумагами, и тут же смахнула с него всё его содержимое на пол, а затем начала кидать на пол всё, что попадёт под горячую руку. Книги, статуэтки и даже картины, всё это летело на пол под гневные крики королевы. На эти звуки в кабинет ворвался Эйден, который держал оружие наготове. Но увидев, что опасности никакой нет, убрал меч и поклонился женщине. Мужчина закрыл за собой дверь на замок и подошёл к Кассандре. Он заключил её в крепкие объятия и уткнулся носом в растрепавшуюся причёску. Женщина пыталась вырваться, но за тем обмякла в руках Эйдена.
— Тише, тише. — приговаривал мужчина и гладил Кассандру по голове.