Как научить уважению тех, кто ни во что не ставит самого себя? И если послушные слуги готовы жертвовать собой ради идеи и высшего смысла, то как втолковать им простую мысль, что иные формы жизни заслуживают к себе иного отношения?
Василий не знал точных ответов, но в этом, возможно, была его сила. Размытость формулировок, нечёткость образов, нестабильность мысли – всё это постепенно привносило разлад в ухоженный и строгий мир альтаирского порядка. С каждым мгновением он чувствовал, как сминается и скукоживается рукотворная вселенная, следуя к своему неминуемому преобразованию.
Разум Омо не сопротивлялся и не пытался мешать. Он утратил связь с Матерью, и теперь ему стали равнодушны былые идеалы и цели. Он был даже рад необратимым изменениям, которые совершались по воле маленького отчаянного человека.
Иметь выбор – неотъемлемая привилегия любого разумного существа.
Уважать других – обязательное условие взаимодействия.
Не вмешиваться в естественный ход развития иных цивилизаций – путь, единственно достойный тех, кто считает себя достаточно сильным для вмешательства.
Не препятствовать индивидуальным преобразованиям – извинительный жест за изначальную ложь.
Василий вдалбливал новые постулаты в сознания бесконечного множества альтаирцев, пытаясь внушить им, что они вольны сами выбирать, следовать ли по пути, выбранному для них Омо, или же попытаться сделать хоть что-то в том мире, который дал им жизнь.
Он описывал собственную жизнь, рассказывал о своих приключениях. Делился ошибками и открытиями. И сам удивился, осознав, что исповедь стала проповедью. Надолго его хватить не могло. Он не ощущал того напряжения, которым пугал его Альн. Но чувствовал, как чужая вселенная постепенно затягивает его, делая собственной частью.
Сколько уйдёт времени, чтобы донести послание до всех альтаирцев? Одна секунда? Или день? Или месяц?
Он чувствовал, что не продержится столько. Что настало время бежать, пока ещё не поздно. Первый шаг сделан. Необходимые усилия приложены. А остальное сделает время уже без участия человека.
Альн, принявший на себя часть функций человеческого сознания и едва сдерживающий давление от напирающих взглядов, бессвязно пищал о том, что пора немедленно уходить. Альтаирцы, познакомившиеся с новыми гранями вселенной и познавшие незнакомую точку зрения, задавали своему лидеру миллиарды вопросов, и отвечать на них у Василия не было никакого желания. Пусть этим занимается Омо, когда очнётся.
Человек сконцентрировался и попытался вырваться. Сирф активно помогал ему, цепляясь за пустоту и постепенно вытягивая в реальный мир.
Из мглы чужого разума они рвались к свету чужой звезды, осознавая, что жизнь уже никогда не станет такой, как прежде, и будущее открыто перед ними.
Человек верил в это. Верил и стремился вперёд – творить свою историю и писать своё будущее.
Вселенское имя истлело, ошмётки души
Во власти вмороженных в разум животных эмоций.
Но айсберг – приблизится время – вдохнув, сокрушить!
На выдохе прыгнув безликим в бездонное солнце.
***
В коридорах и кабинетах царила тишина, ставшая за последние дни привычной. Не бродили за стеклом сотрудники и посетители. Не звучали шаги и не хлопали двери. Даже свет ламп казался каким-то приглушённым и неровным.
Оксана просматривала на мониторе компьютера предложения по работе. В центре Ухода становилось невыгодно работать после недавних скандальных событий с альтаирцами. Уже мало кто хочет уйти с Земли, считая это сомнительным вариантом.
Новый девяносто первый год начался совсем уж безрадостно.
В дверь громко постучали. Девушка подняла глаза от компьютера и с удивлением воззрилась на высунувшуюся из коридора физиономию.
– Здрасьти! К вам можно? – спросила физиономия и, не дожидаясь разрешения, ввалилась в кабинет.
– Здравствуйте, – ответила Оксана, – проходите, садитесь. – Она некоторое время всматривалась в лицо гостя, и вдруг вспомнила. – А так это вы. Значит, в прошлый раз вы отказались от трансформации?
– Ну почему же? – удивился гость, снимая с головы шапку-ушанку. – Было, всё было! Это я уже по третьему кругу иду, а то всё никак не получается кой-куда попасть.
– Не поняла, – признала Оксана. – Куда попасть?
– Туда, где меня очень ждут! – ответил мужчина и указал пальцем в потолок. – Хочу там кой-кому одного лемурчика дать потискать. – Он широко улыбнулся и мечтательно закатил глаза. – То-то девчонки обрадуются…