- Шутишь, лейтенант? - ухмыльнулся Рорк.
Стиснув зубы, Ева решительно оттолкнула его руку, скользившую все выше по ее ноге.
- Сесили Тауэрс была непримирима к любым нарушениям закона и искореняла их, невзирая на лица. Если бы она вдруг обнаружила, что с "Меркурием" не все чисто, она бы не посмотрела, что в компанию вложены ее деньги, и возбудила бы дело.
- О да! Она уличила меня в грязных играх, и мне не оставалось ничего, кроме как заманить Сесили в подозрительный район, где ее уже поджидал нанятый мной головорез. Такова ваша версия, лейтенант?
- Да нет, ничего подобного я не думаю, но...
- Зато другие могут подумать, - докончил он за нее. - И тогда ты окажешься в весьма пикантном положении.
- Мне на это наплевать! - Сейчас она беспокоилась только о положении самого Рорка. - Но ты должен рассказать мне обо всем. Если в ходе следствия всплывут какие-то обстоятельства, которые свяжут твое имя с делом об убийстве Сесили Тауэрс, мне нужно быть к этому готовой.
- А ты уверена, что такие обстоятельства и вправду существуют?
- Нет, но если что-то такое есть, мне придется передать дело другому следователю.
- Тебе не кажется, что мы с тобой это уже проходили?
- Если ты имеешь в виду дело Дебдасс, то теперь все обстоит иначе. Ты не подозреваемый, Рорк! - Увидев, что он нахмурился, Ева постаралась говорить так, чтобы в ее словах звучало не раздражение, а здравомыслие. Ну почему с Рорком всегда все так сложно? - Я совершенно уверена, что ты не имеешь никакого отношения к убийству Сесили Тауэрс. Я выражаюсь достаточно ясно?
- И тем не менее ты устроила мне настоящий допрос.
- Popк, я - полицейский. Я должна допросить всех, кто был хоть сколько-нибудь знаком с жертвой. И с этим я ничего не могу поделать.
- Ну конечно. И начать решила с меня... Скажи, Ева, ты мне вполне доверяешь?
- Дело не в том, доверяю я тебе или нет.
- Это не ответ! - Его взгляд стал каким-то металлическим, отчужденным, и Ева решила, что повела себя неправильно. - Пойми, если ты не доверяешь мне, значит, все наши отношения сводятся только к обоюдоприятному сексу.
- Ладно, я постараюсь говорить по-другому, - она с трудом сохраняла спокойствие: реакция Рорка напугала ее. - Я ни в чем тебя не обвиняю. Даже если бы мы были с тобой незнакомы, я все равно допросила бы тебя одним из первых. Но вышло так, что я тебя хорошо знаю. Вот. - Она закрыла лицо руками. С них стекала пена. Ева всегда чувствовала себя несчастной, когда ей приходилось объяснять свои чувства. - Мне бы очень хотелось держать тебя в стороне от этого дела. И я надеюсь, что твои ответы дадут мне такую возможность. Но в то же время я не могу не думать о том, как можно использовать твои отношения с Сесили Тауэрс в интересах раскрытия убийства. Все. И то, и другое мне дается нелегко.
- Ну, так бы с самого начала! - Рорк набрал в легкие побольше воздуха и начал: - В деятельности "Меркурия" абсолютно все законно. По крайней мере - в последнее время, когда отпала нужда кое-что предпринимать в обход законов. Компания работает, приносит неплохую прибыль. И вообще, какой идиот, имея неподкупного прокурора в совете директоров, стал бы проворачивать нелегальные сделки?
Он сказал это так, что Ева сразу поверила ему. У нее как будто камень с души свалился, и она наконец смогла говорить просто и спокойно.
- Отлично. Но у меня будут еще вопросы. И журналисты уже напали на твой след.
- Я знаю. Это очень неприятно. Сильно они мешают тебе?
- Пока нет.
Ева позволила себе одно из нечастых проявлений нежности - крепко сжала руку Рорка. Он подался вперед и дотянулся до ее руки губами. Увидев, что Ева улыбается, он понял, что наконец-то она начала расслабляться, сбросила владевшее ею неимоверное напряжение.
- Не трать слишком много сил, чтобы держать меня в тени, - сказал он. - Я могу сам со всеми разобраться. И не стесняйся задавать мне вопросы вполне естественно, что мои ответы помогут тебе в расследовании.
- Когда будет нужно, я обязательно обращусь к тебе, - на этот раз, почувствовав его руку на своем бедре, Ева улыбнулась и изобразила крайнее удивление: - Что, прямо здесь? И без акваланга?
Рорк ринулся к ней так, что вода перелилась через край ванны.
- Да. И нам будет очень хорошо, - в качестве доказательства он запечатлел поцелуй на ее расплывшихся в улыбке губах.
* * *
Ночью, когда Ева уже мирно спала, Рорк лежал рядом с ней и смотрел на звезды, заглядывающие в спальню через стеклянный потолок. На лице его отражалось беспокойство, которого он сумел не показать Еве. А беспокоиться было о чем. Они познакомились благодаря делу об убийстве, и вот теперь снова в их жизнь и их отношения вторглось убийство. Женщина, лежащая рядом с ним, сражалась с преступниками - точно так же, как делала это Сесили Тауэрс. "Что, если ей стоила жизни защита закона?" - подумал Рорк.
Он уже давно взял себе за правило не размышлять слишком много о тех опасностях, которым подвергается Ева на службе. Все равно тут ничего не поделаешь - она не мыслит себя без своей работы. Рорк хорошо это понимал, поскольку сам был таким же. Он тоже начинал с нуля и лишь благодаря собственным силам стал тем, кем был сейчас. Но его дело - покупать и продавать. Оно дает ему все преимущества власти и больших денег.
Рорк пытался понять, не кроется ли причина смерти Сесили Тауэрс в каких-то хитросплетениях его бизнеса. Он ничуть не солгал Еве, когда сказал, что с "Меркурием" все чисто. Теперь... Но это не всегда было так. С другой стороны, помимо "Меркурия" ему принадлежит еще великое множество компаний, и некоторые из них прокручивают дела в известной мере сомнительные. В конце концов, именно сомнительными операциями он составил себе состояние, которое теперь позволяло ему заниматься преимущественно легальным бизнесом.
Например, контрабанда всегда была делом прибыльным и увлекательным. Вспомнить хотя бы изысканные вина из Франции, бесподобные голубые алмазы, добываемые в Индии, тончайший китайский фарфор...
Ему уже давно не приходилось действовать в обход закона, чтобы заработать себе на хлеб, - но, как известно, на свете нет ничего сильнее привычки.
А главное - Рорк не мог быть до конца уверен, что ему удалось превратить "Меркурий" в абсолютно легальную компанию. Ведь то, что сам он рассматривал как деловую хитрость, с точки зрения Евы, могло быть серьезным правонарушением...