Лейди. Ну у всех свои заботы, и у вас тоже.
Вэл. Вы какой национальности?
Лейди. Что это вы спрашиваете?
Вэл. Похоже, вы иностранка.
Лейди. Я дочь итальяшки-бутлегера, которого сожгли здесь, в его же саду! Забирайте куртку…
Вэл. Как вы своего отца назвали?
Лейди. А что?
Вэл. «Итальяшка-бутлегер»?
Лейди. Его сожгли живьем в собственном саду! И что с того? Тут эту историю все знают.
Джейб стучит в пол.
Мне надо идти, меня зовут.
Она выключает свет над прилавком, и в этот момент Вэл принимается тихонько напевать «Райские травы», подыгрывая себе на гитаре. Внезапно умолкает и выпаливает:
Вэл. Я в электрике разбираюсь.
Лейди жалостливо смотрит на него.
Могу любую работу на подхвате выполнять. Лейди, мне сегодня стукнуло тридцать, и с прежней жизнью я завязал. (Пауза. Вдали лают собаки.) Жил в распутстве, но сам я не распутник. А все из-за нее. (Приподнимает гитару.) Моя спутница жизни! Смывает с меня грязь, словно водой, если что-то ко мне пристанет… (Тихонько наигрывает, загадочно улыбаясь.)
Лейди. А что там на ней за надписи?
Вэл. Автографы музыкантов, с которыми я пересекаюсь то тут, то там.
Лейди. Можно посмотреть?
Вэл. Включите свет, вон там, у себя над головой.
Она включает над прилавком лампочку под зеленым абажуром. Вэл нежно, как ребенка, протягивает вперед гитару. Голос у него проникновенный и нежный.
Видите вот это имя? Ледбелли?
Лейди. Ледбелли?
Вэл. Величайший из людей, игравших на двенадцатиструнной гитаре! Играл так, что разжалобил сердце губернатора Техаса, и тот выпустил его из тюрьмы… А вот это видите? Оливер, Кинг Оливер? Его имя бессмертно, Лейди. Величайший трубач со времен Архангела Гавриила…
Лейди. А это что за имя?
Вэл. Вот это? Оно тоже бессмертно. Имя Бесси Смит сияет среди звезд! Ее убил Джим Кроу, Джим Кроу вместе с Джоном Ячменное Зерно ее убили, но это совсем другая история… А вот это имя видите? И оно бессмертно!
Лейди. Фэтс Уоллер? Оно тоже сияет среди звезд?
Вэл. Да, тоже сияет среди звезд…
Ее голос звучит так же проникновенно и задушевно, их охватывает нежность, они придвигаются друг к другу, их разделяет лишь гитара.
Лейди. Опыт торговли есть у вас?
Вэл. Всю жизнь что-то кому-то продаю.
Лейди. Как и все остальные. Рекомендации имеются?
Вэл. Есть вот… письмишко одно.
Достает из бумажника сложенное письмо в потертом конверте, вместе с ним уронив на пол фотографии и разные карточки. Мрачно протягивает Лейди письмо и нагибается, чтобы подобрать рассыпавшиеся предметы, пока она внимательно изучает рекомендацию.
Лейди (медленно читает). «Этот парень проработал в моей автомастерской три месяца. Работник хороший, прилежен, честен, но любит поговорить, из-за чего мне пришлось его уволить, но хочется, чтобы… (Подносит бумагу ближе к свету.) Вы его… наняли. Искренне ваш…»
Вэл мрачно смотрит на нее, моргая глазами.
Да-а-а… Ничего себе рекомендация!
Вэл. Там так и написано?
Лейди. А вы разве не знали?
Вэл. Нет, он же заклеил конверт.
Лейди. Ну такая рекомендация не очень-то вам поможет.
Вэл. И вправду толку мало.
Лейди. Однако…
Вэл. Что?
Лейди. То, что о вас говорят, не очень-то много значит. В размерах обуви разбираетесь?
Вэл. Вроде бы да.
Лейди. Что означает «75 Д»?
Вэл таращит глаза и медленно качает головой.
75 – это длина, семь с половиной, а Д – полнота, самая большая. Как менять товар, знаете?
Вэл. Да, товар в магазине обменять смогу.
Лейди. На получше или на похуже? Ха-ха! Так… (Пауза.) Так… Видите помещение вон там, за арочной дверью? Это кондитерская, сейчас она закрыта, но скоро снова откроется, и я постараюсь сделать ее центром ночной жизни, чтобы туда заходили после кино. Заново там все обустрою и переоборудую. У меня все спланировано. (Говорит взволнованно, словно сама с собой.) По стенам и по потолку – искусственные ветви цветущих фруктовых деревьев! Как в весеннем саду! У отца был сад на Лунном озере. Часть его он засадил виноградником. У нас там стояло пятнадцать маленьких беседок, увитых виноградной лозой, с маленькими столиками… Мы продавали итальянское вино и контрабандное виски, а еще пиво. А они всё спалили! Отец там заживо сгорел…