Шум винтов раздавался над самой головой. Задрожали испорченные бурым налётом постройки, закрутились мощные вихри турбулентности: вертолёт, очевидно, завис над взлётной площадкой верхней палубы платформы. Сдерживая слёзы, катившиеся из слепых глаз, Кирилл осторожно поднял безвольное тело Веры, и уже было шагнул вслепую навстречу спасателям, как вдруг раздался громкий скрежет, прорезавший пространство словно бритвой. Полыхнуло ослепительной вспышкой, которую Кирилл не увидел, но почувствовал мощный напор акустической волны, отчего едва не разорвало барабанные перепонки. Вся огромная платформа завибрировала и накренилась в бок, сбрасывая с себя всевозможное оборудование, будто освобождаясь от ненужного груза. Гигантский тромб высотой в несколько километров взмыл над поверхностью Баренцева моря, достиг нижних слоёв стратосферы, завязался спиралью в немыслимый узел, которого не должно существовать в природе, закрутился вокруг своей оси и, подобно воронке смерча низвергнулся вниз, увлекая за собой винтокрылую машину. Она зацепилась лопастями за свисавшие тросы буровых установок, послышался испуганный крик обоих пилотов, машину крутануло, швырнуло о выступ балки, и стремительно, теряя части рассыпающегося фюзеляжа, устремилась в воды бурлящего моря.
Этот миг и увидела в бинокль группа Дроздова.
Обломки распадающихся винтов полетели на головы Кирилла и Веры, и он едва успел прижаться спиной к переборке отсека, прикрывая собой тело своей любимой, которое по-прежнему держал в руках. Затем раздался взрыв, последний искорёженный сегмент машины поглотили волны с маслянистым налётом, и тотчас принялось полыхать море. Бурый налёт, до этого спокойно качавшийся на волнах, при соприкосновении с огнём вдруг начал стремительно разрастаться в объёмах, превращаясь в раздутую клокочущую пену, похожую на расплавленный пластилин, поглощая всё на своём пути. Море вокруг платформы полыхнуло огнём, нефть и бурый налёт создали некий симбиоз горящей протуберанцами протоплазмы, всё в один миг превратилось в сплошной пылающий факел. Бурное течение понесло полосу огня к острову, а сама платформа окуталась едким дымом. Из-за огромного вздувшегося сгустка биомассы, обволакивающей платформу, огонь на неё не распространился, но какой-то непонятный гравитационный импульс, вырвавшийся из глубин Баренцева моря, промчался со скоростью звука к побережью, ударил спасателей группы Дроздова в лицо, повалил на землю, и ударной волной проследовал дальше, вглубь архипелага Франца-Иосифа. Это была та вспышка, похожая на гриб ядерного взрыва, от которой Сыч, Ветерок, Дрозд и Ворон упали на землю, прикрыв головы руками. Там же был и пёс Фрам. Они потеряли сознания, а из глубин разлома тектонической плиты к поверхности устремился подводный монстр, похожий на гигантскую миногу с десятками щупалец, который тут же был поглощён свирепствующим шквалом огня. Но спецназовцы так его и не увидели.
Кирилл вскинул тело Веры на плечо, вслепую на ощупь добрался до её каюты, кое-как уложил в постель, присел рядом, обнял девушку и… провалился в небытие. Волевое напряжение мышц перешло в мощный спазм, едва не скрутивший тело. Боль была такой адской, что, казалось, раздираются сухожилия, выворачиваются суставы, сгибаются и сминаются хрящи. Горло плавилось от сгустка внутреннего полыхающего жара, стремительно нарастало удушье, и невозможно было сделать хотя бы вдох. Грудную клетку расплющило, диафрагма пару раз бестолково дёрнулась, приноравливаясь к новому расположению рёбер и связок, затихла и отмерла окончательно. Оба влюблённых, девушка и парень, превратились в застывающий кокон. Перекатывающаяся и колыхающаяся масса чужеродного подводного мира, похожая на расплавленный каучук, начала медленно завоёвывать платформу, пожирая всё на своём пути, поглощая предметы, оборудование, элементы конструкций и саму платформу «Белый парус» целиком.
Через несколько минут вязкая и бурлящая субстанция, неимоверно раздувшись в размерах, добралась и до них, поглотив своим объёмом все жилые и технические этажи гигантской конструкции.
Кирилл так и остался лежать, обняв сзади Веру, как это описано в романе «Собор Парижской богоматери», где потерянный и всеми изгоняемый калека умер, обняв свою мёртвую возлюбленную.
…Там их и застала органическая биомасса.
Глава 3-я: Нашествие
Баренцево море. Острова архипелага Франца-Иосифа.