- Похоже на обиталище злых духов, - прокомментировал Ветерок, отчего Сыч только скептически хмыкнул. В самом углу, в свете фонарей зашевелилось что-то бесформенное и, как бы вздохнув, начало ворочаться при их появлении.
- И здесь эта мерзкая тварь! – отпрянул невольно Ветерок, но огнемёт не поднял, помня о недавнем казусе, приключившемся с ним.
- Боишься? – съязвил насмешливо Сыч. – А ещё на коньках хотел кататься.
В это время их по микрофону вызвал командир группы.
- Возвращайтесь. Мы с Вороном нашли подходящее место для ужина и ночлега. Он махнёт вам фонарём.
Через несколько минут они встретились в полуразрушенном бараке, где, кроме наполовину уцелевшей печки-буржуйки, валялись несколько прожжённых матрасов, кое-как пригодных для ночлежки. За неимением лучшего, приходилось довольствоваться и этим. Группа Дроздова не раз ночевала на голой земле, имея в распоряжении лишь собственную амуницию, так что к таким условиям им было не привыкать.
Воронец уже разогревал в углях подобранные внутри тлеющих бараков четыре банки тушёнки, предварительно выложив на перевёрнутую жестяную бочку галеты и прочие припасы их индивидуальных пайков. Дроздов наблюдал, чтобы шевелившиеся во дворе сгустки не начали ползти и перекатываться к источнику огня, а верный Фрам ожидал в стороне свою порцию, присев невозмутимо на голый пол, по которому в разные стороны расходились извилистые следы биомассы, побывавшей до них. Когда раскрыли горячие банки, сразу распространился возбуждающий аромат консервированного мяса со специями, и это был единственный запах в пределах их радиуса, не считая гари прошедшего пожара. Они сняли маски.
- Радиопередатчик истреблён, как прочее оборудование, - хмуро констатировал Дроздов, у которого из головы не выходили детские скелеты, разбросанные по всей территории посёлка. По мере утоления голода он наметил планы на утро:
- Дежурим по очереди. Огнемётами не пользоваться. Ветерок, это касается, прежде всего, тебя. Дежуришь первым, затем Сыч, за ним Ворон. Я последним. Разбужу, сразу в катер, и на платформу.
- А если и там не будет передатчика? – спросил с набитым ртом Сыч.
- Придётся, как на войне говорят, окопаться и ожидать худшего. Во всяком случае, до появления группы Орлика или Кулика. Ещё неизвестно, как будет себя вести эта подводная сволочь, когда мы окажемся на платформе. Но, так или иначе, на острове нам делать больше нечего. Он превратился в сплошное кладбище. Когда станет известно на материке об этой нечеловеческой трагедии, сюда хлынут журналисты, спасатели, бригады похоронных бюро. Они-то и предадут земле эти бренные останки.
Дроздов выругался сквозь зубы.
- Кто ж знал, что такое может случиться. Несколько вахт брали сюда детей, ничего не происходило.
Он хлопнул себя по коленям, поднимаясь.
- Теперь спать.
********
Один из двух катеров, по какой-то неизвестной причине сохранился почти полностью. Возможно, пожар на острове не успел добраться до причала, и органическая биомасса не захватила этот участок небольшой бухты. Морские волны залива лениво колыхались у его бортов, покрытые всё той же масляной плёнкой бурого цвета, но самой шевелящейся и ворочавшейся протоплазмы они здесь не заметили.
Сыч наскоро проверил двигатель и остался удовлетворённым. Баки с горючим были полными, оставалось только завести и сразу отчалить. Катер имел навес, небольшую рубку и внутреннее помещение как раз на четверых человек. Очевидно, с помощью него на плавучую буровую установку доставлялись посылки с материка, а возможно и смена персонала, когда рыбацкий сейнер или грузовая баржа находились в не радиусе их действия. Везде, как и на острове, сплошь и рядом лежал толстый слой бурого налёта, но четверо спецназовцев уже не обращали на него внимания, приглядываясь только к небольшим шевелившимся клубкам, которые продолжали лениво подрагивать и ворочаться в разных местах причала, где ещё тлели угли, занесённые ветром. Пурга, на удивление, прошла относительно быстро и, проснувшись рано утром, спасатели даже её не заметили. Последним дежурил Дроздов, чутко прислушиваясь вместе с Фрамом к завываниям ветра, который затем внезапно стих, будто его выключили из сети. Так бывает, когда слушаешь музыку по приёмнику, и на середине песни выдёргиваешь шнур из розетки. Словно кто-то взял и обрезал ножницами: была вьюга, и вдруг в один миг оборвалась.
Капитан разбудил остальных, они наскоро перекусили, покормили Фрама, и в военном порядке двинулись к причалу. Сыч только что завёл двигатель, убедился, что всё работает отменно, повернул штурвал и взял курс на платформу. Они оставляли остров с тяжёлым чувством горечи, будто утратили что-то родное и до боли знакомое. Не впервой им было попадать в подобную заваруху, но такое жуткое истребление всего живого, что находилось в пределах досягаемости неведомой протоплазмы, они встретили впервые.