Туалет находится между двух спален. Звуки из другой комнаты говорят, что сын наконец стал мужчиной. Правда как всегда торопливый: шлепки довольно часты.
"Нужно будет сказать Валерику, что так только кролики двигаются. И стонет он по-бабски — будто его сношают. — к стонам Валерия добавились шлепки ладонью по ягодице. И голос Алоизы: "Лера, сучка моя, твоё очко так классно охватывает мой член! Я люблю тебя!" — Это что за игра такая? Чей член сейчас в ком?"
Чтобы получить ответ на свои вопросы, мужчина идёт на постыдно-запретное: решается подсмотреть. Дверь без шума открывается. Вот уже видна часть кровати и большое зеркало на противоположной стене. Вот показалась голова сына. Положение её означает лишь одно: сын стоит раком, уткнувшись лицом в подушку. И тело его часто-часто дёргается, как будто его… сношает Алоиза.
Ещё на пару миллиметров открытие двери и уже можно видеть трёхпалую ручку, хлопающую по ягодице парня. Дальше открывать небезопасно — девушка может заметить.
"Мой сын такой же бисексуал, как я? Ему нравится акт с фаллоимитатором?" — но он не успевает додумать, как слышит:
— Любимый, я кончаю!
— Да, Алоиз, да! Я тоже готов кончить тебе в ротик.
Егор видит, как поднялся сын, как он начал подрачивать крупный член, голову Алоизы, готовую принять семя. И в отражении зеркала… небольшой пенис. Мужчина всматривается, ищет ремешки, которыми пристёгнут фаллоимитатор, но ничего не замечает.
— Лови, любимая! — говорит Валерий, закрыв от удовольствия глаза.
Мужчина открывает дверь ещё. И тут же, от испуга, падает в комнату….
Проснувшаяся Анжела, сладко потянувшись, ждала мужчину. Прождав нужное время, она решает выяснить куда пропал любовник, не найдя своего халата, надела его рубашку и не застёгивая её на пуговицы, вышла из спальни.
Присевший на корточки Егор, занят ребячеством: подглядывает как пятиклассник за лаборанткой.
Она решает не окликать его, а посмотреть, чего привлекло его внимание. Ясно, что половой акт сына и её преемника. Подойдя к мужчине она просто положила руку ему на спину… Эффект оказался неожиданным — мужчина потерял равновесие и толкнув дверь, ввалился в спальную.
Тут должно звучать начало симфонии номер пять Людвига Ван Бетховена: Та-Та-Та-Да! И украшать её должен краткий ролик: зависшая в полёте капля спермы. Застывшая на губах Алоизы другая капля. Мужчина стоящий на четвереньках. Из-под полы халатика видна эрекция. Испуганно-удивлённые глаза Валерия, смотрящего на Анжелу. Рубашка на ней распахнута, видна большая часть ареолы и голый лобок. Испуганно-удивлённые глаза Алоизы, смотрящей как её членик быстро наполняется кровью.
Но прозвучало одновременно:
— Папа! Ты что!?
— Геля! Без стука!?
— Ты кто? — наконец очухался Егор Ильич. Он видит, пусть небольшой, но пенис. И этот тот самый орган, который он видел в отражении, и который до этого был в анусе сына.
— Это мой приёмный сын. Зовут его на самом деле Алексей. — наблюдая, как эрекция у обоих парней восстанавливается, заключает, что пенис Валерия гораздо крупнее органа отца. — После аварии в шесть лет, ему сделали кастрацию. И как следствии недостатка тестостерона, больше развились женские черты.
— Ребятки, извините за казус. Я не….
— Егор Ильич наступил на тапок, и случайно упал… — говорит Анжела, сделав быстрый вывод: "Не хватало ещё мужчине краснеть за мальчишество!", заканчивает ненавистным ей оправданием: — И так как девичьих признаков в мальчике больше, то и поведение его стало соответствующее. Одежда и косметика в этой комнате больше женская, чем мужская. Извините нас… Пойдём, Егор. — Анжела всё-таки смогла отвести взор от, видимо специально демонстрируемого великолепия в ладони Валерия.
— Я хотел спросить о дальнейших планах. — смог докончить мужчина, всё ещё ощущая эскалацию собственного возбуждения.
— Ты же видишь, что дети нашли общий язык. Им вместе хорошо. — говорит женщина, проследив взгляд партнёра. Взор направлен на каплю спермы, которая так и не убрана с личика Алоизы. — Или ты гомофоб?
— Нет! Но это так неожиданно! Хорошо, мы уходим. Ещё раз извините. Я не специально.
— Но! — так же, не прикрывая срам, говорит Алёша. — Ваша эрекция наводит на мысль, что она возникла отнюдь не мгновенно. Из этого…
— Следует вывод. — доканчивает Валерий. — Папа, как минимум, подсматривал за нами.
— Да, любимый, мы забылись и довольно громко предавались ласкам. И любопытный Егор Ильич не смог устоять против соблазна. — Алексей вновь на вершине эйфории: его "членище" попало в обзор другого человека.