Естественно, остановить подобное движение расширения себя в бесконечность может только теоретическая смерть. Теоретичность которой допускает практику предположений(которые заняли всё интеллектуально-философское/понимая религию как раздел философии/ пространство всех времён и народов), изначально принявших прикладной и даже меркантильный характер. Собственно, все цивилизации базируются на аксиоматичности идеи смерти и элиты этих цивилизаций выжимали и выжимают всё энергетическое свободное из социального поля, в принципе бесцельно, поскольку социальные элиты никогда не обладали ни умом, ни даром видения всего в действительном свете, поэтому всё связанное с верой в смерть изначально мертво и никакого смысла никогда не несло, отчего вопрос этого самого смысла перманентно возникал и возникает в различных интеллектуальных кругах и трактуется всегда по-разному, но в любом случае учитывается конечность этой жизни.
Хотя никаких оснований верить этому у конкретного человека просто не может быть.
Таким образом, текст это вечный безначально-бесконечный континуум личностного и только личностного восприятия себя во всём и всего в себе, что понимаемо, осознаваемо, принимаемо и продолжаемо тем, которое только это и есть.
«Вера»
Сюзанна Браунинг
По своему принципиальному устройству религия и научное академическое познание мира как теория(теоретическая физика и пр. аналог.) не имеют никакого различия, поскольку и догма и аксиома в обоих случаях предлагают верить, подразумевая под аксиомами не эмпирическое два плюс два, а хитроумные системы, выстроенные на основании постулатов, не всегда возможных к практической проверке реальностью.
Любой шулер знает значение одной единственной ложной карты в неимоверно сложной партии игры на деньги. Аналогично этому, один единственный ложный постулат по взятию его на определение этой самой ложности валит всю систему, выстраиваемую порой десятилетиями.
Чего, конечно же, не всегда могут допустить академические школы, получающие за теоретические изыски практические деньги, хотя и с меньшим риском, чем игроки в покер.
«Страх»
Сюзанна Браунинг
В ключе работы второй сигнальной системы(собственно говоря, системы человеческой интеллектуальной чувственности, интуиции и рефлексии)имеет особое значение, отличное от ключа человека животного, являя собой множественный спектр возможностей не имеющих мотивации к воплощению вне этого состояния.
Преодоление как способность проникновения помимо чистой познавательной функции имеет более важную, являющуюся базовым смыслом существования человека – генерирование гормона счастья.
Состояние, определённое преодолением не имеет аналогов в физиологическо-духовной системе человек-сознание, поэтому бесценность страха познаваема лишь этим преодолением, вне которого обыкновенное человекообразное животное так и не осознаёт, что же оно такое в действительности.
Стоило бы добавить, что проверка и поверка страхом единственная возможность и познания, и достаточного критического прорыва на следующий уровень человечности, поэтому страх в терапевтических дозах необходим в течение всей жизни.
«Эйфория»
Сюзанна Браунинг
Изначально это состояние восхищения миром оттачивает способность его любить, что доступно не совсем всем, но, тем не менее, доступно.
Апробация эйфории аналогична вскрытию ящика Пандоры или вкушению плода некой девой, поэтому не вкусившие этой сладкой напасти надёжно защищены всю свою жизнь от депрессии, зеркальной подруге эйфории, которая всегда ревниво относится к пользованию своей любовницей кем-либо интеллектуально-чувственным, к иным она не проявляет интереса.
Длительность стирает следы юношеских возможностей любить ярче солнца и не оплачивать счета за освещение. Это несколько печально с позиции юношества, но с позиции достаточной зрелости это не просто великолепно, это великолепно неимоверно и даже абсолютно.
Ибо бесплатный сыр лишь в мышеловке к тому же он постоянно черствеет и теряет вкус.
Искусство пользования эйфорией на виду её любовницы есть высшее искусство эксгибиционизма, несущее настоящее наслаждение жизнью до степени присваивания её себе, несмотря на завывания депрессии, не желающей просто так отдавать свою любовь, а тем более жизнь.