------!***--**/*--------
--++****----++++
Сорока провёл дорогих гостей в свою спальню, на стенах которой висело множество картин. Похоже было на абстракционизм.
- А кто нарисовал эти картины? - поинтересовался кто-то из гостей.
- Видите ли, в чём загвоздка. Когда жил в Германии, я увлёкся рисованием. И рисовал я сугубо дерьмом. Всяким. Кал домашних животных, даже птиц и земноводных использовал.
Пейзаж "пастух и коровы" я написал коровьим дерьмом. Получилось весьма и весьма неплохо. Особенно удался цвет. Он до сих пор такой же жёлто-грязный, напоминающий ржавчину осенних пожелтевших листьев золотой осени. Это природная краска. Не надо никакого гуаша и акварели. Масло я признаю только сливочное - Жорж докажет.
Жорж засмеялся, подмигнул Сороке и снова растворился среди посетителей дома писателя и художника - новатора.
Эту картину я нарисовал куриным пометом. Я его собирал на птицефабрика. Картина "птицы".
Эту картину я нарисовал голубиным пометом.
Самая знаменитая моя картина называется "пронесло" - это натюрморт. Куча говна, нарисованная говном. Чтобы нарисовать её мне пришлось выпить три литра прокисшего молока и закусить плесневелым творогом. Тогда меня прорвало - и я создал своего рода шедевр.
-----+*****-----+++
Валерия Гей Герма-ника предпочитает пить мочу из свежего источника. Живую, нефильтрованную, различную. Нагиев расстёгивает ширинку и высовывает свой поливальный шланг, целясь мощной струёй в раскрытый рот режиссёрше. Зажурчал звонко заливной соловьиной трелью озорной ручей. Валерия томно закрывает глаза: густые накладные ресницы склеиваются от желтой горячей жидкости. На губах её оседает осадок в виде соли и белых хлопьев, похожих на снег. Судя по всему, её спутник чем-то болеет или у него давно не было семяизвержения. Вот моча и выводится такая мутная, с осадком и посторонними примесями. Но Валерия Гей Германика только рада этому. ТИНА чертополох смотрит с завистью на "золотой Дождь", пытается оттолкнуть Валерию, хочет, чтобы ей досталось тоже. Она подставляет открытый рот тоже, но Германика девка тоже не мелкая, хрясь - ударяет соперницу кулаком по лицу. Тина падает под стол, матерясь:
"СУЧКА ёбаная! Халтурщица позорная! Посредственность! Я для тебя сценарий писала, а ты его запорола, мразь! "
Гей Герма-ника кованым каблуком ударяет лежащую Тину по лицу, и та успокаивается, замолкает.
- "Молчать, шалава толстозадая! Завали своё ебло, Женис Жоплин новоявленная! Ишь, понацепила себе фенечек - думаешь самая крутая?
*-*-*-*-*-*-*-*-*
Лена Ленина, пикантная блондинка предбальзаковского возраста, женщина в самом соку, осторожно подсаживается к вечно хмурой и загруженной Аннигилине.
- А вы знаете, Аннигилина, я читала ваши стихи.
- Да? И что же?
- Вы знаете, они мне очень понравились. Я нашла в них некий аристократизм и трагизм. В них чувствуются ваши мучения.