* * * * * * * *
Обменявшись рукопожатиями с Сорокой, Хинштейн поехал дальше. Марине приказал вести себя как можно скромнее и осторожнее.
- Как бы чего не вышло. Смотри осторожнее. Георгич, ты человек солидный, мудрый. Береги её как зеницу ока.
- Окей, ручаюсь за её безопасность. А почему бы тебе с нами не остаться, Саш? У нас тут весело.
- Не могу я. Дела у меня. И не люблю я всего этого.
- Ты меня уважаешь?
- Да, но надо ехать...
- Вот что ты хуйнёй маешься?! Куда тебе надо ехать? Выходные на носу.
- К Медынскому?
- Зачем?
- Утешить мужика надо. На ночь ему почитаю "Историю государства Российского", колыбельную спою. А то после того, как Старикова убили, совсем в депрессию впал, мучается от бессонницы.
- Я знаю, ты - скрытый либерал. Накапай на мозги Медынскому, убеди его в том, что Россия - страна рабов и никакой культуры у неё нет. Скажи, что вся культура - говно. Повлияй на него исподтишка. Может, какие подвижки внутри Минкульта начнутся. А то совсем застой - дышать невозможно. Свободы не хватает. А ведь меня когда-то в центральных газетах печатали - и не стеснялись! Совершенно бесплатно. В ознакомительных целях.
- Постараюсь. Сделаю всё возможное. Буду влиять на Медынского.
- Давай. Ни уха, ни хера!
*-*-*-*+*+*-*-*
Марина делала минет Давидычу, махая сиськами и золотистыми кудрями. Нагиев незаметно пристроился сзади и вошёл в раж, натягивая красоточку из "универа", а теперь ещё и соску из Госдумы со скоростью 120 прихватов в минуту. С такой скоростью могут только ебаться кролики. Нагиев вновь кончил и заляпал поясницу модели своей студенистой спермой. Давидыч выстрелил чуть попозже. Марина чуть не подавилась, но всё-таки проглотила горькую, как демидрол, кончину ценителя дорогих комфортабельных авто и гламурных сучек.
СОРОКА вернулся к своим гостям, сняв с себя махровый халат, в который вынужден был облачиться, чтобы не смущать Хинштейна.
- Что у нас с Хинштейном? - спросил Яшин.
- Хинштейн от групповухи отказался, сославшись на импотенцию и нехватку свободного времени, - ответил Сорокин, приступив к съёмкам любительского кино.
Епифан дрючил Марину Кожевникову в задний проход. Уставшего и отрубившегося от изнеможения жирного Давидыча заменил поджарый Нойз Эмси и воткнул своего змея в уста депутатши, которая одновременно была светской львицей и гламурной сучкой. После Нойза Эмси нарисовался Джигурда и, рыча от удовольствия, начинил кокетливую единоросску своим семенем:
- Я ебу Единую Россию в лице Марины Кожевниковой.
После Епифана к заднице Кожевниковой прилип Яшин и вновь активизировался. Он так же быстро оформил депутатшу, после чего набросился на Сильвию Краст. Негр Жорж отнял у Яшина Сильвию Краст и приковал её наручниками к батарее. После чего ему пришла идея подвесить Сильвию к люстре, как перед этим было проделано с Паниным.
После Кожевниковой анальной каре со стороны Епифана подверглась Алёна Пискун, сексуальный гигант схватил её за волосы и натянул, как тетиву. С Кариной Барби Епифанцев проделал то же самое, затем ненасытный артист отпорол Олесю Малибу. Когда он её порол, то цепкими руками схватил увесистые буфера, чтобы те не мешали процессу. Когда Олеся стояла раком, её силиконовые груди колыхались как желе, издавая шлепки, которые отвлекали от напряжённого процесса и раздражали ёбаря. Епифан сжал искусственные сиськи, что они лопнули, и имплантанты полезли наружу. Малибу тихо стонала.