Чем ответили революционные силы на найденный контрреволюцией способ нейтрализации революционных клубов? Они наощупь, опытным путем нашли новые формы революционной организации: карбонарские венты. Что такое карбонарская вента? Это высокодисциплинированная тайная вооруженная заговорщическая организация. Эта форма была найдена не сразу. Ей непосредственно предшествовали обычные подпольные заговорщические организации вроде бабувистских[4]. На первый взгляд, перед нами — отступление к классической предысторической форме революционной организации. Но это не так. Карбонарская вента отличалась от предысторической тайной организации, во-первых, тем, что уже не была религиозной структурой, а была именно авангардной политической организацией, то есть высшей формой классовой организации; во-вторых, тем, что имела разработанную идеологию, социальный идеал и детально разработанный план действий; в-третьих, тем, что изначально была вооруженной организацией (нередко даже формально военной — карбонарские венты (даже если они так не назывались) зачастую создавались в регулярной армии, из профессиональных офицеров; именно к карбонарским вентам как форме революционной организации относятся декабристские общества в России); в-четвертых, тем, что в этих обществах впервые возникла революционная дисциплина — как соединение идейной убежденности с военной дисциплиной[5].
Стратегия и тактика карбонарской венты предполагали: заговор с целью организации вооруженного восстания, насаждение революционных ячеек (дочерних вент), организацию восстания с последующим взятием власти, то есть превращение восстания в революцию. Классовый враг опять оказался в целом не подготовлен к противостоянию новой тактике: он уже обзавелся тайной полицией, однако эта полиция способна была вылавливать пропагандистов и заговорщиков, но не противостоять фактически небольшим революционным армиям. Поэтому, если не считать случаев плохо подготовленных и поспешных выступлений, карбонарские венты в 20—30-е годы XIX века смогли так «легко» совершить революции — в Испании, Франции, в итальянских государствах.
Однако классовый враг довольно быстро нашел противоядие. Этим противоядием стала мощная, разветвленная, обладающая чрезвычайными правами политическая полиция (а еще лучше — несколько конкурирующих). Разумеется, это требовало очень больших денежных расходов, но тактика (позаимствованная, очевидно, у Наполеона, который создал настолько разветвленную и эффективную политическую полицию, что смог свести к минимуму внутреннюю опасность в Империи) себя оправдала: революционные организации, построенные по типу карбонарских вент, везде терпели поражение за поражением — политическая полиция раскрывала заговоры раньше, чем те становились действительно опасными, либо заговорщикам приходилось выступать преждевременно и малыми силами, обрекая себя на поражение[6].
Долгое время революционные силы не могли предложить никакой другой формы революционной организации. Напротив, из-за тщательного контроля политической полиции за настроениями в офицерском корпусе тайные заговорщические организации становились все менее вооруженными и все менее связанными с армией. Эти организации приняли самое активное участие в европейских революциях 1848—1849 годов, выступая зачастую в качестве застрельщиков этих революций[7] и теряя на время революций свой тайный характер. Однако сам ход этих революций и необходимость действовать — с целью привлечения широких масс — легальными методами показывали, что данная форма революционной организации устарела и перестала быть успешной (революции 1848 года совершались уже широкими городскими массами, а не силами одних только тайных обществ, даже если их члены и были инициаторами этих революций и их авангардом в уличных боях). Однако и после революций 1848—1849 годов построенные по образцу карбонарских вент тайные заговорщические общества, приобретая все более социалистический характер, еще долго оставались последней формой революционной организации. Сам Маркс состоял в таких организациях и руководил ими (Союз справедливых, затем Союз коммунистов — вплоть до его роспуска в 1852 году[8]).
4
О бабувистах см.: Буонарроти Ф. Заговор во имя равенства, именуемый Заговором Бабёфа. Т. I—II. М.—Л., MCMXLVIII; его же. Гракх Бабёф и Заговор равных. Пг.—М., 1923; Доманже М. Бабёф. Л., 1925; Щеголев П.П. Заговор Бабёфа. Л., 1927; Левандовский А.П. Первый среди равных. Повесть о Гракхе Бабёфе. М., 1986; его же. Потомок Микеланджело. М., 1991.
5
К этой же форме революционной организации относились и тайные заговорщические общества — как докарбонарского типа, так и (самые последние) карбонарского — выступившие застрельщиками национально-освободительных (и одновременно буржуазных) революций в Латинской Америке. Многие из них просто были филиалами созданного Франсиско де Мирандой подпольного Великого американского собрания. В силу специфики Латинской Америки революции здесь оказались хотя и победоносными, но нелегкими, и борьба растянулась на 16 лет — до 1826 года. Подробнее см.: Война за независимость в Латинской Америке. М., 1964; Лавров Н.М., Сомин Н.И. Национально-освободительное движение народов Америки в конце XVIII — начале XIX века. М., 1957; Альперович М.С., Слёзкин Л.Ю. Образование независимых государств в Латинской Америке. М., 1966; Альперович М.С. Освободительное движение конца XVIII — начала XIX в. в Латинской Америке. М., 1966; его же. Испанская Америка в борьбе за независимость. М., 1971; его же. Война за независимость Мексики. М., 1964; его же. Рождение мексиканского государства. М., 1979; его же. Революция и диктатура в Парагвае (1810—1840). М., 1975; Линч Д. Революции в Испанской Америке. М., 1979; Марчук Н.Н. Борьба за независимость в Латинской Америке в конце XVIII в. — начале XIX в. М., 1988; Прието А. Герои борьбы за освобождение Латинской Америки. Гавана, 1985; Лаврецкий И.Р. Миранда. М., 1965; его же. Симон Боливар. М., 1958; его же. Боливар. М., 1960 (переиздания: М., 1966; М., 1981); Григулевич И.Р. Франсиско де Миранда и борьба за независимость испанской Америки. М., 1976; Подвиг Симона Боливара. М., 1982; Пинтос Ф.Р. Хосе Артигас. М., 1964; Хесуальдо. Артигас. М., 1968; Надра Ф. Сан-Мартин. — Варела А. Гуэмес. М., 1981.
6
Об удачном и неудачном опыте этой формы революционной организации см.: Орсини Ф. Воспоминания. М., 1934; Ковальская М.И. Движение карбонариев в Италии 1808—1821 гг. М., 1971; ее же. Итальянские карбонарии. М., 1977; Ревзин Г.И. Риэго. М., 1958; Доманже М. Бланки. Л., 1925; Жеффруа Г. Заключенный. Жизнь и революционная деятельность Огюста Бланки. М.—Л., 1925; Молчанов Н.Н. Огюст Бланки. М., 1984; Маркс и Энгельс и первые пролетарские революционеры. Сборник статей. М., 1961; Национальные движения в Центральной Европе: сотрудничество и контакты (30—70-е гг. XIX в.). М., 1991.
7
См.: Революции 1848—1849. Т. I—II. М., 1952; Революция 1848 года во Франции (февраль-июнь) в воспоминаниях участников и современников. М.—Л., 1934; Ловцов Д. Революция 1848 г. в Германии. М.—Л., 1928; Кан С.Б. Революция 1848 г. в Австрии и Германии. М., 1948; Степанова Е.А., Левиова С.З. Борьба за единую демократическую Германию в период революции 1848—1849 гг. М., 1955.
8
Впрочем, с момента раскола Союза коммунистов в сентябре 1850 года та часть Союза, что осталась с Марксом и Энгельсом, не утрачивая характер тайного общества, перестала быть