Федечка сидел с неподвижным лицом у компьютера, на голове у него были наушники.
– Зачем? – Она рванула его за плечо. – Зачем?
– Что – зачем? – Федечка начал свою коронную игру, которая назвалась «вопросом на вопрос». – Что зачем?
– Зачем ты сломал все мои орхидеи? – Олеся громко всхлипнула. – Они же живые… были…
– Кто? Кто был живой?
– Цветы. – Женщина тяжело вздохнула и опустила лицо. – Зачем?
– Что – зачем? – Федечка оставался, как всегда, невозмутимым. Он еще раз пренебрежительно оглядел жену с головы до ног, а затем как ни в чем не бывало уткнулся в компьютер. На экране монитора полз жирный змей и жрал какие-то разноцветные шарики.
Сегодня они спали в разных комнатах. Олеся зачем-то положила икону под подушку, но потом ей вдруг стало страшно. Она в темноте встала с постели и поставила ее на стол.
– Так будет лучше, – решила женщина и снова легла на диван, но сон не шел.
Олеся старалась ни о чем не думать, никого не вспоминать и спустя полчаса задремала.
– Привет! – услышала она во сне такой знакомый и ужасно родной голос.
– Ты? – Олеся удивилась и тут же испугалась. – Павлик?
– Я. Позвони мне. Я жду.
– Но… – Она откинула мокрую прядь со лба. – У меня нет твоего номера!
– Записывай. – И Павлик начал диктовать цифры.
Звон будильника моментально вернул все на свои места, Олеся вскочила как ужаленная и протерла глаза. Хлопнула входная дверь, Федечка ушел на работу раньше обычного. Олеська облегченно вздохнула: хорошо, что удалось избежать утренней «промывки мозгов». Женщина опустила ноги на ковер и поежилась. Несмотря на весну, по утрам было еще довольно холодно, и открытый на ночь балкон выстудил всю комнату.
«Орхидеи замерзнут!» – испугалась Олеська, а потом вспомнила, что все, нет больше орхидей, и закурила прямо в постели, чего некурящий муж просто не выносил. Олеся курила и злилась, ей стало так обидно, словно вчера Федечка убил их родного ребенка. Женщина тяжело вздохнула: погибла огромная коллекция из двадцати восьми цветов, собранная по крупинкам в течение трех лет, а на носу ежегодная городская выставка, которую она так ждала.
– Зачем? – еще раз повторила Олеся, словно пустая комната могла ей ответить, и стала собираться в школу. Сегодня был первый день выпускных экзаменов, и опаздывать категорически запрещалось. Олеся напялила серенький костюмчик, сделала хвостик на голове и понеслась на работу.
Возле булочной она столкнулась с Татьяной Борисовной, учительницей английского языка. Тоже молодая и начинающая, Татьяна Борисовна была озабочена своим карьерным ростом и одержима идеей «правильного воспитания» подрастающего поколения.
– Здравствуйте, Олеся Викторовна. – Татьяна Борисовна сделала недовольную мину. – Вы представляете, что позволяют себе нынешние детки?
– Что? – Олеся пыталась вспомнить цифры, которые ей диктовал во сне Павлик, и совсем не слушала Татьяну. – Что?
– Я говорю, – четко произнося каждую букву, ответила женщина, – что у современной молодежи нет никакой морали. Вот вчера, например, я видела Соломонову из 10-го «А», она целовалась около подъезда с мальчиком. Прямо на улице! Возмутительно!
Олеся про себя усмехнулась: год назад Татьяна Борисовна родила девочку неизвестно от кого. И всему педагогическому составу 56-й школы, конечно, было известно, что мужа или даже постоянного друга у нее нет.
– Почему возмутительно? – Олеська зачем-то ввязалась в этот глупейший разговор. – Они, наверное, любят друг друга?
– Любят? – Татьяна Борисовна сотрясалась от праведного гнева. Ее орлиный нос покрылся красными пятнами. – Любят? Вот поставят штамп в паспорте, потом пусть и любятся!
Олеся еще раз пожала плечами и промолчала. Наконец они поднялись на крыльцо, и Татьяна Борисовна толкнула тяжелую школьную дверь:
– Проходите, Олеся Викторовна. – Молодую учительницу одолевали какие-то сомнения. – А вы собираетесь в экспедицию?
– В экспедицию? – Олеся замерла на месте, и тотчас на нее налетели две девочки-первоклашки.
– Извините, – пискнули девчонки и помчались в столовую.
– Какая экспедиция? – Олеся ничего не понимала. – Я первый раз об этом слышу.
Татьяна Борисовна залилась краской и отмахнулась:
– Ну, значит, я что-то перепутала, – и быстрым шагом пошла к учительской.
– Подождите. – Олеся догнала ее через пару метров. – Что за экспедиция? Куда?
Они вместе вошли в кабинет.
– Да объясните же мне, наконец! – продолжала расспрашивать Олеся.
– Здрасте! – Физкультурник Семен дурашливо поклонился вошедшим женщинам. Татьяна Борисовна надменно поджала губы, а Олеся приветливо улыбнулась в ответ.