— Никаких признаков взлома? — спросил Раф.
— Ни одного, — Бризо с беспокойством смотрел на шкаф с артефактами. — Кто бы его ни взял, он знал код «студневого» замка.
Орхидея продолжала изучать экспонаты.
— У Тео был код?
— Да. — Бризо посмотрел на Рафа с озадаченным выражением на лице. — Единственное, чего я не понимаю, почему он выбрал именно этот артефакт. Если он собирался украсть один из предметов для коллекционера, как вы предполагаете, почему бы не взять один из тех, что интереснее по форме?
— Хороший вопрос, — подтвердил Раф. — Мой… э-э-э — напарник, мисс Адамс, и я обязательно это выясним.
Через полчаса Орхидея с Рафом стояли на тротуаре перед маленьким, унылым домиком, принадлежавшим Тео Уиллису.
— Ты уверен, что мы имеем право просто так войти внутрь и осмотреть дом? — с тревогой спросила она.
— Я не позвал бы тебя с собой, если бы думал, что нас могут арестовать, — успокоил ее Раф. — Мне бы потом пришлось бесконечно выслушивать твои нотации.
— Хочешь сказать, что я много ворчу?
— Я не настолько груб, чтобы предполагать подобное. Готова?
— Как никогда.
Орхидее пришло в голову, что Раф наслаждался происходящим. Едва ли она могла жаловаться. Она была напряжена и несколько обеспокоена из-за того, что они собирались сделать, однако и сама определенно испытывала нетерпение. Было множество неразрешенных вопросов, и сегодня вечером они с Рафом могли найти ответы на некоторые из них.
Орхидея осторожно последовала за Рафом, когда он направился к заднему двору темного дома.
Ночной воздух стал холоднее. Над заливом собрался туман и теперь медленно, методично накрывал город. Длинные дымчатые завитки клубились на улице позади Орхидеи. В конце квартала сквозь пелену тумана пробивался уличный фонарь, но его отраженный свет почти не освещал окрестности.
Раф, казалось, без проблем передвигался в туманной ночи. Он даже не запросил контакта. Орхидея решила, что найти заднюю дверь дома Тео для Рафа сущие пустяки по сравнению с поиском секретного запасного выхода в непроглядной темноте галереи редких книг Эльвиры Терлок.
Когда он исчез за задним крыльцом, Орхидея кинулась за ним. Ей не хотелось терять Рафа из виду в этом тумане.
Она повернула за угол и в какой-то момент испытала чувство тревоги, не увидев его.
— Раф?
— Я здесь.
Она пригляделась и увидела, как он скользит темной тенью на фоне еще более глубокой черноты ночи.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты сливаешься с окружением?
— Вежливо намекаешь, что я не обладаю яркой индивидуальностью? — В темноте раздался тихий щелчок. — Сюда.
— Ты взломал замок?
— Нет, я открыл его. По-моему, есть разница — Дверные петли заскрипели. — Поторопись. Мы не можем возиться тут всю ночь.
Орхидея осторожно пробралась к двери и вгляделась в темноту кухни. Заметив движение и поняв, что Раф уже внутри, она поспешила к нему присоединиться.
И сразу же споткнулась о бетонную ступеньку, которую не заметила.
— Ай! Черт!
— Осторожно, там ступенька, — раздался из темноты голос Рафа.
— Нашел, когда сказать.
Пошевелив пальцами ног в кроссовках и решив, что ничего не сломано, Орхидея осторожно вошла в дом.
На нее пахнуло плесенью и затхлостью, будто домом не пользовались несколько дней. Орхидея напомнила себе, что так оно и было.
— А мы можем воспользоваться фонариком? — спросила она, следуя за Рафом по узкому коридору.
— Извини. Забыл, что ты не можешь видеть в темноте, как я. — Появилась узкая полоска света, когда Раф включил предусмотрительно захваченный с собой маленький фонарик. — Так лучше?
— Намного. — По короткому коридору Орхидея прошла вслед за Рафом в почти пустую комнату. Любовно отполированное вио-пьяно в углу был единственным предметом, имевшим хоть какую-то индивидуальность. — Тео был необщителен. Он находился или на работе, или здесь, играя на своем драгоценном вио-рояле.
В свете узкого луча фонарика по лицу Рафа ничего нельзя было прочесть.
— Я так и понял. Посмотрим, что еще сможем узнать.
На стенах ничего не было, кроме календаря. Когда Раф направил на него луч, Орхидея увидела, что это был дешевый вариант, традиционно раздаваемый в качестве рекламы страховыми компаниями.
— Он даже картины не вешал, — сказала она.