— Ты не права, — мягко возразил Раф. — Как только я копнул бы прошлое Уиллиса, тотчас узнал бы о проекте, касающемся ледяных концентраторов.
— Что ж, думаю, ты прав.
— Рано или поздно я бы вышел на Моргана Ламберта. Это привело бы меня к тому факту, что Ламберт и Уиллис встретились в «Парасинергетике».
Внезапно Раф улыбнулся, словно его осенила какая-то весьма приятная мысль. Орхидея с подозрением на него посмотрела:
— Что такое?
— Мне только что пришло на ум, что даже если бы я не обратился в «Синерджи инкорпорейтед», чтобы нанять концентратора полного спектра, то в конечном итоге встретил бы тебя, разыскивая людей, тесно связанных с Тео Уиллисом.
Орхидея недоверчиво хмыкнула.
— Не забавно ли, как работает синергия?
Она скорчила гримасу:
— Еще скажи: судьба.
— Что? Ты не веришь в судьбу? А я-то думал, ты романтик.
— Забудь об этой чуши. Объясни мне лучше, почему тебя так настораживает причастность «Парасинергетики»?
— У меня пока нет ничего конкретного. — Раф вел «Айсер» через неизменно безмятежный Нортвилл. — Чтобы что-то найти, мне надо узнать, что связывает Квентина Остина с «Парасинергетикой».
Орхидея увидела, как мелькнул за окном последний нортвиллский знак ограничения скорости. Раф тут же прибавил газу.
— И что бы эта связь тебе дала? — спросила она.
— Пока не знаю. Но что-то интересное здесь точно есть.
Орхидея уставилась сквозь лобовое стекло на поросшую густым лесом местность. Но она не видела деревьев, растущих на склонах по берегам реки Норт — перед ее мысленным взором стояли иные картины. Сцены изнурительных сеансов концентрации для талантов с психическими нарушениями. Утомительные лабораторные эксперименты, проводимые равнодушными учеными, которые, казалось, не замечали или не беспокоились о том напряжении, в котором находились добровольцы, над которыми проводились опыты. Рвение экспертов перейти от экспериментов с психически больными на сеансы концентрации для невменяемых преступников.
Не без усилия Орхидея избавилась от неприятного холодка.
— Если наши поиски пропавшего артефакта ведут к «Парасинергетике», нам, возможно, стоит проникнуть внутрь компании.
— Посмотрим.
Она сделала глубокий вдох и произнесла:
— У меня есть прекрасный предлог, Раф.
Тот покачал головой:
— Такое место, как «Парасинергетика», усиленно охраняют. Сомневаюсь, что руководство позволит прежнему объекту исследования свободно разгуливать по научному центру. Особенно в свете того, что проект, в котором ты принимала участие, три года назад закрыли.
— Скорее всего, свободно разгуливать мне не разрешат. — Орхидея задержала взгляд на безмятежной картине реки. — Но я знаю, что назад меня примут. Если помнишь, они уже несколько недель пытаются уговорить меня вернуться для участия в следующем проекте.
Раф искоса на нее взглянул:
— Забудь про это. Ты не вернешься туда ни при каких обстоятельствах.
— Но если это поможет завершить дело…
Раф решительно сжал зубы:
— Ты не вернешься в «Парасинергетику».
— Даже если это наш шанс найти утерянный артефакт?
— Этот проклятый артефакт не стоит того, чтобы снова посылать тебя в «Парасинергетику». В любом случае наверняка шансов его там обнаружить все равно нет.
— То есть? Ты только что говорил, что здесь может быть связь. Возможно, похищение совершила группа ученых «Парасинергетики».
Рафа удивило ее предположение.
— Вряд ли. Им не было надобности его красть. «Парасинергетика» — крупная и влиятельная компания. Если бы их специалисты хотели провести ряд экспериментов с инопланетными артефактами, им всего лишь нужно было заключить соглашение с администрациями университета или Музея искусства Нью-Сиэтла. Никто не отказал бы им в таком требовании.
— Верно подмечено.
Она откинулась на сиденье, на мгновение лишенная идей, но втайне почувствовав облегчение.
— Даже реши руководство «Парасинергетики» ввязаться в небольшой промышленный шпионаж, они использовали бы агента понадежней и половчее, нежели Тео Уиллис.
— Вижу, к чему ты клонишь.
— Я всего лишь ищу еще какую-нибудь ниточку, ведущую к Квентину Остину. Очень уж вовремя произошло его самоубийство. Но я могу узнать все, что мне нужно, и не внедряя тебя в «Парасинергетику».
Орхидею тронул его горячий протест. Робко улыбнувшись, она погладила Рафа по руке:
— Спасибо.
— Я скучал по тебе вчера вечером, — признался он через какое-то время.