Отсутствие Ориэллы пролетело для Анвара поразительно быстро. У Финбарра работы оказалось гораздо больше, но зато он обнаружил бесконечную прелесть в разборе древних манускриптов. Архивариус радовался помощи юноши и всячески поощрял его интерес.
Финбарр пытался совместить уборку нижних этажей со своим излюбленным предметом — древней историей Волшебного Народа.
— Если заглянуть в летописи, мой мальчик, — говорил он Анвару, — то понимаешь, что у каждого архивариуса был свой конек. Это странная должность и магические способности того, кто ее занимает, не имеют здесь решающего значения, если, конечно, не считать случаев, когда они могут сгодиться на что-нибудь полезное. Мои собственные силы, к примеру, в основном направлены на Воздух и Огонь, а моя предшественница была магом Воды. Она проделала бесценную работу, осушая эти нижние этажи, чтобы мы теперь могли здесь заниматься. Но самое важное — любовь к порядку и ненасытная жажда знаний — вот из чего состоит настоящий архивариус!
За работой Анвар с удовольствием слушал бесконечные разглагольствования Финбарра о его теориях касательно разрушительных войн древнего Волшебного Народа.
— Так много было потеряно, — жаловался архивариус, — когда пал Старый Нексис. Знаешь, в некоторых древних хрониках встречаются неясные, отрывочные намеки на то, что тогда мы были не единственной расой, владеющей магией. Конечно, существовал Драконий Народ, хотя наши знания о них весьма ограниченны, но некоторые источники — увы, заклейменные предыдущими архивариусами, как полнейшая ересь, — упоминают, что на самом деле Катаклизм был вызван каким-то таинственным магом, который умел летать. Не верится, правда? А в других манускриптах говорится о магах, способных жить под водой, и что все эти расы принимали участие в создании легендарного Оружия Стихий… — Финбарр вздохнул. — Если бы только удалось найти что-нибудь, что расширило бы наши знания о тех временах… Если легендарные четыре Воплощения Силы действительно существовали, то они наверняка должны быть где-то в этом большом мире — и попади они в недобрые руки, трагедия может повториться…
Хотя Анвар в отличие от Финбарра и не терял сон при мысли о возможности нового Катаклизма, он все же надеялся, что архивариус найдет то, что ищет. Конечно, в иное время финбаррова жажда знания ради самого знания разозлила бы юношу, особенно если вспомнить о нищете и страданиях простых смертных, но архивариус был бескорыстен и добр, и, по правде говоря, Анвар чувствовал, что и сам заражается его энтузиазмом.
Как-то ярким, прозрачным днем, сулящим скорый приход осени, Финбарр решил, что пора взяться за самый нижний этаж.
— Пока не приехала Ориэлла, хочу извлечь из тебя как можно больше пользы,
— улыбнулся он. — Теперь мы ждем ее со дня на день. Интересно, как бы она отнеслась к моему предложению похитить тебя у нее?
На мгновение эта идея показалась Анвару соблазнительной. Ему нравилось помогать архивариусу, и, кроме того, за это время Верховный ни разу не спускался в Архивы, что тоже было немаловажно. И можно будет избежать этих мучительных посещений, которыми Миафан удостаивает его госпожу… Но тем не менее юноша чувствовал что-то, похожее на укоры совести. Уйти к Финбарру означало бы предать Ориэллу. В последнее время Анвар часто ловил себя на том, что с нетерпением ждет ее возвращения, и в конце концов ему с изумлением пришлось признать, что скучает по ней.
Анвар спускался за Финбарром по лабиринту коридоров и лестниц, вырубленных прямо в скале. Они давно миновали верхние этажи, где архивариус расставил светящиеся кристаллы, и теперь единственным источником света служил сияющий шар магического света, который неторопливо плыл перед Финбарром. На шероховатых стенах прыгали и танцевали причудливые тени.
— Думаю, мы начнем отсюда. — Финбарр нырнул под низкую арку, и Анвар, последовав за ним, оказался в маленькой каменной комнате, уставленной полуразвалившимися деревянными полками. Все было покрыто пылью и паутиной, многие полки рухнули под тяжестью документов, и свитки и бумаги в беспорядке валялись на полу. Архивариус вздохнул:
— Во имя Инора Мудрого, — пробормотал он. — Мои предшественники непростительно запустили нижние этажи. Чтобы разобраться здесь, нужна целая жизнь, друг мой. А раз так, то лучше приниматься за дело. — Он похлопал себя по карманам и состроил недовольную гримасу. — Проклятая растерянность! Я забыл захватить кристаллы, чтобы осветить нам поле деятельности.
— Я принесу, — предложил Анвар, — я знаю, где ты хранишь их, господин.
— Не беспокойся. Пока ты сходишь в библиотеку и обратно, пройдет целый день. Кроме того, для непосвященного это непростая дорога. — Финбарр подмигнул. — Ориэлла никогда не простит мне, если я потеряю тебя в земном чреве. Обойдемся и так. — Он подбросил шар магического света к потолку, но не рассчитал, и тот ударился о необработанный камень и разлетелся фонтаном искр, оставив их в полной темноте.
— Ну что я за растяпа! Вот всегда так! — донесся из темноты возмущенный голос Финбарра.
Анвар затаил дыхание. Его ночное зрение было превосходным, но ему еще никогда не приходилось оказываться в абсолютной темноте. Она давила на него, словно вся каменная тяжесть скалы опустилась ему на плечи. Юноша в панике повернулся, чтобы бежать, но споткнулся о кучу свитков, потерял равновесие и, падая, ударился о стену. На них обрушилась лавина бумаг и гнилого дерева, а кусок стены вдруг не выдержал его веса и рухнул.
Финбарр зажег новый шар.
— О боги, Анвар! Посмотри, что ты нашел! — Его юное и одновременно старое лицо светилось от восторга. Анвар выбрался из-под обломков, стряхивая с себя пыль и мусор. За стеной была комната — нет, пещера! В дальнем ее конце начинался туннель, суля новые тайны. Глаза Финбарра вспыхнули при виде сокровищ, скрытых доселе. Золотые обрезы древних рукописей тускло мерцали в магическом свете. Свитки и фолианты были свалены в сундуки и разбросаны по полу, словно их бросили в спешке. В углу валялись гобелены, а у противоположной стены высилась груда непонятных — судя по всему, личных — вещей. Пока Анвар рассматривал это сокровище, прекрасный золотой кубок скатился прямо к его ногам. Юноша шагнул вперед, чтобы поднять его, но Финбарр помешал ему.
— Не трогай! Тут волшебство! Это место зачаровано! — схватив Анвара за руку, архивариус потащил его прочь из комнаты. — Если я не ошибаюсь, — отдышавшись, сказал он, — ты только что сделал самое ценное открытие нашей эпохи! Мы должны немедленно известить Верховного.
Прежде чем войти в Башню магов, Ориэлла окинула долгим взглядом знакомый двор Академии и решила, что рада возвращению. Хотя ей было приятно навестить мать, но девушке ужасно недоставало Форрала, а еще она беспокоилась об Анваре и о том, как ему жилось в ее отсутствие. Она постоянно задавалась вопросом, почему он так боится Миафана, да и тот, похоже, возымел к нему какую-то особую неприязнь. Если бы Миафан действительно верил в то, что Анвар — убийца, это объясняло бы загадку, но тогда почему же его отношение к слуге не изменилось, когда обвинение было снято? Свалив тяжелые седельные сумки на ступени Башни, Ориэлла пожалела, что рядом нет Анвара. Она была странно разочарована, не обнаружив юношу во дворе, встречающим свою госпожу.
— Ты просто дура, Ориэлла, — сказала она себе, поднимаясь по крутым ступенькам. — Откуда же ему знать, что ты приехала? Кроме того, у него есть дела и поважнее.
Но все мысли об Анваре исчезли, когда она очутилась в своих комнатах, ибо там ее ждал Миафан.
— Моя дражайшая Ориэлла! — Архимаг шагнул ей навстречу, приветственно протягивая руки. — Я увидел из окна, как ты подъехала. Я так рад, что ты снова дома, в безопасности!
Ориэлла торопливо отступила перед его экспансивными объятиями и выронила седельные сумки. Руки Миафана сомкнулись на ней, и девушка оцепенела от страха. Как он попал сюда? Она думала, что ключи есть только у нее и у Анвара. Неужели со слугой что-то случилось? Глаза Миафана блестели странным блеском, а порывистые движения выдавали его возбуждение. Пока Ориэлла была далеко, ей нетрудно было убедить себя, что его странности — всего лишь игра воображения, но в этот миг девушка осознала правду. И как назло они были наедине!