- А может, в следующий раз попробуем уже с живыми участниками? Что скажешь, Оль? – спросил я перед самым выходом из номера.
- Я не против, давай! – откликнулась она с энтузиазмом. – Найдешь пару, да?
- Найду. Только свое фото отправь мне на e-mail.
- Как мне не хочется светиться перед всем Севером, - с неудовольствием протянула она. – А иначе никак?
- Оль, но ведь любая пара захочет узнать, с кем она собирается встречаться? Тебе ж самой разве не интересно будет взглянуть на них? Вдруг уродина какая-то окажется.
- Мне до лампочки ее вид. Кстати, я не бишка, чтоб ты знал. Ищи чисто гетеро пару, если что. А насчет фотки… - призадумалась она, а потом вдруг улыбнулась с хитринкой, - пришлю, обещаю!
Часть 3. Закат
Ольга не была б Ольгой, если б не устроила каверзу. Фотография была прислана, но в каком виде? Снимок был сделан на корпоративном маскараде, Ольга была в костюме усатого разбойника-пирата, с повязкой через глаз, с заткнутыми за пояс пистолетами и большой треуголкой-беретом, под которым скрывалась копна ее волос. Надо было обладать изрядной фантазией или же сугубым знанием, чтобы разглядеть в данном персонаже женщину.
Конечно, множество пар Североводска и его окрестностей остались недовольны столь закамуфлированным видом женской половины нашей пары и отказались от дальнейшего общения, предполагая, что могут оказаться жертвами розыгрыша. Конечно, требуемая гетеросексуальность искомой пары опять-таки уменьшила количество претендентов на групповой секс. Конечно, отсеялись те, которые желали побывать в одной постели исключительно с супружеской парой и исключительно с лицами русской национальности. И в сухом остатке на момент предполагаемого начала нашей третьей встречи, недели за две до майских праздников 2007 года, осталась ровно одна пара.
30-летний Эдик, судя по фотографии – невысокого роста крепыш с обаятельной улыбкой, водитель-экспедитор, а судя по общению в Инете и далее по телефону – спокойный флегматик с добрым характером. И его жена, 28-летняя Оля, на данный момент – домохозяйка, находящаяся в последних месяцах декретного отпуска по уходу за ребенком. Кем она работала до выхода замуж и куда устроилась после декрета – я не узнавал, а внешне она была миниатюрной черноглазой брюнеткой, возможно и с примесью восточных кровей, но на этот мой вопрос Эдик ответил, что они оба русские, да и во время личной встречи я убедился, что акцента нет ни у одного, ни у другой, несмотря на присутствие в речи определенных словечек и жаргонизмов, присущих местным краям.
Единственным категоричным запретом для этой пары была встреча в «Восходе», как я понял, из-за того, что кто-то из их близких родственников работал там. И собственно, время встречи они тоже попросили назначить не на послеобеденные часы, как встречались мы с Ольгой, а после работы, часов в 6-7 вечера.
Так что, мне пришлось перед поездкой залегендировать дома ночное отсутствие, и вновь воспользоваться услугами комплекса «Заря». Комната на сей раз была не такая оригинальная, как во время нашей первой встречи в мансарде, но определенное своеобразие было. Короче говоря, это был не номер для интимной встречи пары с непременным наличием двуспальной кровати, а стандартный двухместный номер (с двумя раздельными кроватями) типичной советской гостиницы.
Итак, мой первый групповой секс в формате «пара на пару». Каким он оказался? Честно говоря, отвратительным – по моим впечатлениям на тот момент. Сейчас я, конечно, нахожу в нем немало забавных и поучительных эпизодов, но эротичности и сексуальности по-прежнему – минимум. Поэтому не удивляйтесь, если далее пойдут голые наброски, без вдохновения и воодушевления.
Мы с Ольгой прибыли вовремя, в 18 часов. Эдик и Оля опоздали почти на час. По уважительной причине – опоздала тетя ребенка (кажется, сестра Эдика), которую они попросили посидеть с племянником во время своего отсутствия. В течение вечера пару раз, кстати говоря, она звонила, то на телефон брата, то невестки, видимо спрашивая, что где лежит у них дома и что делать при таких-то детских капризах.
Я купил шампанское и конфеты. Они принесли вино и фрукты. Мы сдвинули не кровати, а тумбочки и сев на кровати, превратили тумбочки в импровизированный стол, за которым и прошел этот легкий ужин. Эдик сидел рядом с моей подругой, а я – рядом с его женой. Ольга была радостна и возбуждена, а Оля почему-то молчалива и пассивна. После ужина наши гости предложили своеобразный десерт, от которого мы отказались: они выкурили набитую планом папиросу. Я опасался, что наркотик заставит Эдика потерять свою адекватность. И надеялся, что раскрепостит Олю. Ни того, ни другого не произошло. Эдик остался добродушным улыбчивым парнем, демонстрирующим повышенный интерес к Ольге, на что она отвечала полнейшей приязнью. А Оля осталась той же замороженной рыбиной, иногда превращаясь в шипящую змеюку, когда мое внимание казалось ей чересчур надоедливым.