Мика переключает сценарий, переворачивает меня и толкает член внутрь меня. Мы делаем это медленно, но ни в коем случае не мягко и не сладко. Мы хватаемся друг за друга, кусаем губы друг друга, прижимаемся бёдрами друг к другу так сильно, как только можем.
Этот первый оргазм за ночь глубок, он зарождается в моём животе и захватывает всё. Я так погружаюсь в него, что, как только удовольствие пронзает меня подобно молнии, я становлюсь вялой и сонной. Моё тело потащило Мику прямо за собой, и мы вдвоём просто лежим, счастливые и довольные.
— Вставай, — Спенсер шлепает Мику по заднице брошенным полотенцем. — У нас есть горячая ванна. У нас есть закуски. У нас есть брауни с травкой — всегда пожалуйста, — и вам двоим не удастся просто всё проспать.
— Прежде чем залезть в горячую ванну, Чак, тебе, наверное, стоит принять душ, — предлагает Тобиас, бросив на меня взгляд.
— Я прекрасно осведомлена о том, что там, внизу! — я вою на него, отталкиваю Мику и встаю в свадебном платье, измазанным тортом, их совокупным возбуждением между моих бёдер… улыбка на моём лице. — Этот душ… он достаточно большой для шестерых, — я неторопливо ухожу, притворяясь невозмутимой. Но опять же, мы все знаем, что это решительно не так.
— Ты сама предложила, — бросает вызов Рейнджер, вскакивая с кровати и бросаясь в погоню. Мика стонет и пытается натянуть подушку себе на голову, но, когда Тобиас и Спенсер следуют за нами, он сдаётся и тоже идёт.
Черч стоит последним, прислонившись к дверному проёму, прислонившись плечом к стене, скрестив руки на груди.
— Не все сказки заканчиваются долго и счастливо, — говорит он нам, и мы все замираем, столпившись в дверях душа и борясь за свободное пространство. На самом деле я пришла первой и так увлеклась моментом, что случайно забыла снять платье. Теперь оно промокло насквозь. — Но в этом случае так и есть. Я бы и не мечтал разделить это с кем-нибудь ещё.
— Фу, перестань быть сентиментальным и странным, — усмехается Спенсер, проталкиваясь мимо меня, чтобы залезть в душ. Он останавливается и, прищурившись, смотрит на что-то, лежащее в одной из ниш, протягивая руку, чтобы поднять это. — Шарлотта Фаррен Карсон, — он оборачивается, искусственный пенис радостно покачивается у него на ладони.
Очевидно, он так же счастлив видеть нас женатыми и влюблёнными, как и я.
Хорошо.
Мы как старые друзья, этот вялый пенис и я.
— Отдай его обратно, — Тобиас забирает его у Спенсера, а затем задирает мне юбки, засовывая его в мои трусики и зажигая вспышки интереса в глазах всех пятерых парней. — Вам нравится? — спрашивает он, указывая на Мику и Рейнджера.
— Нам нравится, — выдыхает Мика.
Рейнджер ничего не говорит, просто забирается внутрь и мягко прижимает меня к стене.
Черч идёт последним, но как только он входит в воду вместе с нами, остальные отодвигаются, чтобы дать ему место. Не потому, что он для меня важнее, а просто потому, что он наш лидер. Рейнджер — его рыцарь. Спенсер — это мускул. Тобиас — это наша доброта. Мика — это хитрость и веселье.
И я… Я — бесконечный источник любви, из которого можно черпать.
Когда мы засыпаем в ту ночь, мы засыпаем вместе, переплетённые и счастливые, имитатор члена сладко свернулся калачиком на простынях рядом с нами.
Будущее раскинулось передо мной, и это будет прекрасная, бесподобная жизнь.