— И тебе доброе утро, архонт Грегордиан! — пройдясь босыми ногами по теплым камням балкона, я уселась за уже накрытый стол, заметив, как мужчина на пару секунд прилип взглядом к моим обнаженным ступням и лодыжкам. Будь я чуть пошлее, спросила бы его, не представляет ли он их уже на своих плечах. Хотя зачем спрашивать, когда его голод так очевиден? Ох, Аня, заткнись! Будто сама минуту назад не раздела и не оприходовала его по полной глазами.
— Как спалось на новом месте… одной? — как ни странно, деспот подхватил мой нарочито светский тон, занимая стул напротив.
— Ну, в последнее время у меня что ни ночь, то новое место, — ответила почти беззаботно, пожав плечами и игнорируя последнее слово. — Так что могу только сказать, что кошмары не мучали. А как ты вчера погулял?
— Прекрасно! Я уже стал забывать, как великолепен мой Тахейн Глифф в лунном свете! — Ну еще бы, небось годами проводил ночи напролет, скача из одной постели в другую в долбаном Фир Болге! Когда тут на луну со звездами посмотреть, если стольких опробовать надо! Интересно, а вчера не ходил ли он в эти чертовы развалины в поисках утешения? Насколько понимаю, кто-то же из этих отзывчивых к мужским горестям и разочарованиям кадани еще остался. Так, стоп! Только положительные эмоции и позитивный настрой, помнишь, Аня?
— Перемены, пусть и кратковременные, так освежают! — ляпнула первое пришедшее в голову, приструнивая свое воображение, но все же покосилась с балкона в сторону раздолбанного вертепа, будто могла рассмотреть, насколько сохранились нижние ярусы.
— Это точно, Эдна. Вот только некоторые не способны рассмотреть их положительное влияние, даже если их в это тыкнуть носом! — естественно, Грегордиан проследил за направлением моего взгляда и теперь насмешливо и довольно оскалился. — Кстати, я на дух не переношу запах гари и не склонен удовлетворяться чем придется, когда хочу чего-то определенного. Не знала?
Это что сейчас — завуалированный ответ на мой незаданный вопрос провел ли он ночь в одиночестве? Типа, жест доброй воли от архонта Грегордиана, находящегося в хорошем настроении с утра? Что же, тогда стоит сделать ответный ход.
— Я очень много чего о тебе не знаю, архонт Грегордиан. Но с удовольствием исправила бы это упущение, — и я просто улыбнулась, как-то абсолютно неожиданно даже для самой себя. Без второго дна или ради маскировки других эмоций. На какой-то момент показалось, что мои лицевые мышцы не послушаются оттого, что я почти забыла, как можно улыбаться. Не заходиться нервным хохотом, не усмехаться, не кривиться в ухмылке, а расслабиться настолько, чтобы губы сами расползлись. Совершенно необъяснимо — собственная улыбка и тот факт, что деспот ни к кому не прикасался прошлой ночью, подарили чувство поразительного облегчения, которое покатилось по телу мягкой волной тепла и удовлетворения.
Расслабленная манера держаться Грегордиана вдруг поменялась так резко, что я почти испугалась. Он смотрел мне в лицо пару секунд так, словно моя улыбка была смертельно ядовитой змеей, внушающей ему настоящий ужас. Его серые, глубоко посаженные глаза распахнулись, а мускулы на шее и плечах предельно вздулись. Черт, похоже, на мои улыбки у этого мужчины острая аллергия, подумала я, ощущая, как краткое проявление немотивированной радости угасает, как и едва зародившийся комфорт в его присутствии.
— Нет! — неожиданно рявкнул Грегордиан, окончательно пугая меня, и стремительно протянул руку, коснувшись моих губ. — Верни! Я хочу это назад!
Делая над собой усилие, я заставила себя улыбнуться, но, кажется, это только разозлило непредсказуемого деспота!
— Нет! — вскочив, он отшвырнул стол в сторону и одним движением подтянул мой стул впритык к своему. — Не так! Хочу как раньше! Сделай так снова.
Господи, это могло бы прозвучать почти комично, как каприз избалованного мальчишки своей игрушке, если бы не резкое, яростное дыхание и не этот почти дикий взгляд, требовательный и нуждающийся одновременно.
— Эдна! — Грегордиан обхватил мое лицо и рванул на себя, почти сталкивая нас лбами. — Я сказал еще!
— Да не могу я так! — мой первый шок от его реакции стал злостью, и я с силой попыталась оторвать его ладони от себя и отстраниться. — Разве можно улыбаться, когда тебя пугают до икоты?!
Вместо того чтобы отпустить, Грегордиан просто перетащил меня себе на колени, нарочно усаживая меня поверх своего уже жесткого члена. Я охнула, чувствуя импульс, прошивший тело, а деспот дернул бедрами, закрепляя эффект и вызывая мой новый стон.
— Можно, если я приказываю! — Вот ублюдок! Снова он пытается манипулировать мной с помощью секса! — Давай, дай мне, что хочу, и я сделаю это утро таким, что ты захочешь бесконечных его повторений!