— Или что-то ещё, — дразню я, чувствуя ревность. — Тут много кто был, не так ли? — Я делаю ещё шажок в сторону скал.
— Я никогда не приводил сюда других девушек, если ты об этом.
Шон смеется, но это убеждает меня; когда он ведет меня в то, что выглядит как пещера, я чувствую себя в безопасности. Затем когда мы, запыхавшись, вылезаем на другой стороне, я чувствую себя словно только что выиграла в эмоциональной лотерее. Бухта передо мной — трехстенная комната с открытым окном с видом на океан: более красивого вида я не могла себе представить.
— Наш собственный личный пляж, — бормочу я, смотря в сторону воды.
— Угу, — говорит Шон, вынимая свою камеру и ставя сумку на песок. Краем глаза я вижу, что он сфокусировался на моём профиле. Он стоит рядом и немного позади меня, так что я знаю, что фон фотографии — это бьющаяся о скалы вода. Я не слышу звука затвора, потому что волны слишком громкие, но слышу, что Шон говорит потом.
— Я рад, что знаю, что ты не сумасшедшая.
Я поворачиваюсь в его направлении; он ухмыляется.
— О чем ты говоришь?
Он пожимает плечами, делает другую фотографию моего теперь-удивленного-задетого-раздраженного выражения, затем отвечает.
— Я думал, что у тебя раздвоение личности или что-то такое, — говорит он. — Потому что Элла и ты такие…
— Разные, — говорю я. Мы спокойно принимаем друг друга в течение нескольких секунд.
— Ты ошиблась ранее, — говорит он.
— О, правда? В чем?
— В том, что не уникальна. То есть, я знаю, что ты выглядишь как Элла и Бетси. Но я не смотрю на вас троих одинаково. Ты… это ты.
Волны обрушиваются с грохотом на скалы; я дрожу от океанского бриза. Ни один из нас не говорит еще некоторое время.
— Могу я сделать несколько фотографий с тобой? — ласково спрашивает Шон. Я улыбаюсь и киваю, счастливая сделать что-то легкое, после тяжелого дня обсуждений.
Мы проводим следующие два часа, делая снимок за снимком. Я поднимаюсь на низкую скалу, и он делает серию фотографий меня, стоящей как воин. Я сижу на бревне, ноги вытянуты, и Шон делает несколько фотографий моего лица крупным планом.
Я снимаю ботинки и собираюсь зайти в воду, пока не понимаю, что слишком холодно. Он делает несколько фото моих пальцев, пока я не надеваю обратно свои ботинки. Я падаю в песок и смеюсь, в то время как Шон щелкает, щелкает, щелкает с разных сторон, в конечном итоге вынужденный использовать вспышку, когда становится совсем темно.
Сначала я чувствую себя глупо, но ободряющие слова Шона успокаивают меня. Я никогда не была заинтересована в работе модели — или в нулевом размере, который идет с ней, — но с Шоном, показывающимся из-за камеры, это чувствуется намного более интимным, чем просто создание милых картинок.
Это чувствуется больше как поцелуи и объятия.
Я поворачиваюсь на своей стороне песка, голова прислонена к руке. Шон на животе рядом со мной, камера направлена на моё лицо.
— Ты рад, что приехал сегодня? — спрашиваю я мягко. Волны с грохотом обрушиваются на скалы.
— Больше, чем рад, — говорит он из-за камеры. — Благодарен. — Щелчок.
— Правда? — спрашиваю я. — Потому что ты прятался два часа.
— Мне просто нужно было обо всём подумать, — говорит он. — Позволить этому дойти.
— Да, — говорю я. — Я, вероятно, сделаю это, когда буду пытаться уснуть сегодня ночью. Это было очень большое дело для меня.
— Я знаю, — говорит он. — Ты рада, что рассказала?
— Да, — говорю я без колебаний.
— Хорошо, — говорит он, прикладывая фотоаппарат обратно к лицу. — У меня всё же есть ещё один вопрос.
Моё сердце пропускает удар; этот тон его голоса.
Щелчок.
— Ты говорила, что Бетси выполняет вечернюю работу, — говорит он.
— Да, — говорю я, полуулыбаясь.
Щелчок.
— Футбол вечером.
— О, правда? — я притворяюсь удивленной.
Щелчок.
— Была одна игра, в частности, мне любопытно, — говорит Шон до сих пор из-за камеры.
— Это была я, — шепчу я, прежде чем очередная волна разобьется о скалу.
Шон опускает камеру и достает из кармана крышку объектива. Он закрывает его и откладывает камеру. Затем в мгновение ока приближается ко мне. В двух сантиметрах от моего лица он шепчет:
— Докажи.
И я доказываю.
Глава 14
На следующий день после школы я еду вниз по дороге, в то время как мама едет вверх. Когда проезжаю мимо, вижу, что она одета в свою медицинскую униформу, должно быть, направляется на работу. Во мне вспыхивает нервное возбуждение, когда я размышляю, стоит ли мне воспользоваться возможностью проверить ее офис в течение дня. У меня смешанные чувства; съезжаю на обочину и оборачиваюсь.