Мне грустно за неё в этот момент, ей необходимо придумывать предысторию своей жизни.
— В любом случае, мне нужно идти. Я не могу опоздать на собственную вечеринку.
— О, так это у тебя День рождения?
— Ну, вообще-то только на следующей неделе, но да, это моя вечеринка. Сладкие шестнадцать.
— Ну, тогда с Днем рождения, — говорит Бетси. — Возможно, я позвоню тебе через несколько дней.
Бет пропустила, но Элла услышала; я знаю это, потому что её лицо выглядит так разочаровано, как, возможно, и моё.
— Отлично! — говорит Петра. — Хорошего дня. Пока!
Бет кладет трубку, смотрит на нас и только тогда замечает наши выражения лиц.
— Что? — спрашивает она.
— Ты действительно не слышала, что она сказала? — спрашивает Элла. — Бетси, ей шестнадцать.
Понимание приходит быстро, Бетси опускается на стул.
— Но она старше. Она выглядит старше нас. И она прислала мне свою фотографию с выпускного альбома. Как она может быть младше нас?
— Я не знаю, — говорю я. — Возможно, она перескочила, ты говорила, что она очень умная. И ты права, она выглядит старше. Но тебе не надо ей перезванивать. Если она младше, то нет никаких предпосылок к тому, что она Бэт. Я думаю…
Элла тяжело вздыхает и заканчивает мою мысль:
— Всё кончено.
Глава 24
Это был только один из нескольких секретов, но, по некоторым причинам, неспособность определить Оригинала разрушила все мои ожидания. Мне кажется, я в какой-то степени начала питать надежду. Надежду, что в мире был кто-то подобный нашей семье. Надежду, что если она жила нормальной жизнью, мы тоже могли. Но всё взаимодействие с Петрой напомнило мне о холодной и жестокой реальности. Я была создана в лаборатории из ДНК мертвой девочки. Я была создана незаконно, и поэтому мне суждено всю жизнь скрываться.
В течение 48 часов я остаюсь в кровати. Я падаю в пропасть депрессии, не ем, не сплю, не отвечаю, когда Шон заходит так далеко, что звонит на домашний телефон, игнорирую Эллу и Бетси, когда они спрашивают, всё ли со мной хорошо. Уставившись на маму, когда она приходит за вещами для стирки, я могу видеть через неё. В понедельник вечером девочки вытаскивают меня из кровати.
Я лежу в своей кровати, глядя на светлячков в моём светильнике, горюя вместе с ними, поскольку также оказалась в ловушке, когда Элла пришла и плюхнулась рядом со мной.
— Ты на самом деле носишь эту футболку в течение трёх дней? — спрашивает она.
— Четырёх, — отвечаю я, продолжая рассматривать светлячков.
— Ты отвратительна, — говорит она с небольшим смешком, на который я не отвечаю.
— Нет причин не быть такой.
— Ну, вообще-то, есть, да, — говорит она, раскачиваясь на своей стороне и подперев щёку рукой. — Бет сегодня поставили вечерний класс, и мама ушла, так что я договорилась с Шоном. Вы едете вместе и болтаетесь с ним по кампусу, пока занятия не закончатся.
Я поворачиваю свою голову так быстро, что мне кажется, я потянула мышцы в шее.
— Ни за что. Мама будет в ярости, если узнает. Я просто застряну здесь, в этой клетке.
— Нет, не застрянешь. И она не узнает. А теперь вставай, я не могу смотреть на тебя в таком виде. — Она останавливается, прежде чем добавить. — И мне совсем не нравится, как ты пахнешь.
На этот раз я немного посмеиваюсь.
— Лиззи? — говорит она серьёзно. Я вопросительно приподнимаю брови. — Бет и я много говорили о том, что делать после всего этого с Петрой. Мы сыты по горло и нам нужны ответы. Мы решили, что лучшее время сделать это — выходные на День благодарения, когда мама будет не на работе… вне зависимости от того, что это за работа.
— Лучшее время для чего?
— Вломиться к ней в офис и раз и навсегда узнать, чем она там занимается, — говорит Элла. Мои глаза широко открыты, я имею в виду, я думала сделать это, но из уст Эллы это звучит как разрешение. — Одна из нас найдёт повод уйти из дома, а две другие будут отвлекать маму, пока первая будет у неё в офисе.
— Я сделаю это.
— Поскольку ты знаешь, где её офис и Шон может тебе помочь, это имеет смысл. Но ты наказана. Она ни за что не отпустит тебя.
Я могу чувствовать, как огонь вспыхивает в моём животе. Я выпрямляюсь на кровати.
— Тогда я не смогу уйти. Можете вы с Бетси.
— Я, — решительно говорит Элла. — Тебе лучше будет притвориться мной.
Я принимаю душ, и Элла помогает выпрямить мне волосы утюжком, после чего Бет со мной, лежащей на заднем сиденье седана, в случае, если мама где-нибудь на дороге, выезжает из дома.