— Это как?
— Да, у меня на ярмарке станок губозакаточный простаивает. Щас в миг поправлю…, — Орик сжал кулаки и на обидчика двинулся.
— Стоп, так мы никогда не договоримся, — вмешалась Шура Борисовна. — Орик, у тебя лошадь с телегой есть?
— Найдётся…
— Вот и прелестно. Вещей у нас немного, сам видишь, а путь дальний. Поможешь нам?
— Только ради Елены Перечной и помогу. Ждите…
Спустя час вся компания выехала из Прозражена на телеге, в которую был запряжен конь старенький, но крепенький.
Весь день они ехали по лесным дорогам, измаялись. К вечеру выбрались на поляну, где избушка-квакушка на гусиной лапке с поросячьими ушками стояла. Решили переночевать.
— Избушка-квакушка, обернись по большой гиперболе…, дай оборот по эллипсу…, взлети вверх по диагонали, да об землю ушками поросячьими ударься…, колобком прокатись…, на лапке гусиной присядь, да ко мне передом обернись…, — что было сил, закричал Орик.
— Ты, хоть сам понял, что сейчас пробарабанил? — изумлённо на него смотрели гости заморские.
— ?!
А избушка-квакушка как давай вытворять невообразимое. И вверх взлетела, и о землю ударилась. Снова петляла фигурами в чистом небе, потом прокатилась по полю на лапке, присела и повернулась раскрытой дверью к гостям. Из глубин избушки старушка-веселушка смеясь и плача, выскочила:
— Ха-ха-ха, какого лешего тебя опять ко мне принесло, Орик? Ха-ха-ха, то батька, земля ему пухом, покою не давал, теперь ты избушку мою гоняешь… Ха-ха-ха! Ох, и давно я так не развлекалась. Словно горки американские объезжала. Ха-ха-ха! А это кто с тобой? Чудные какие-то…, и наряды ненашенские.
— Гости иноземные, помощь им нужна. Пустишь на постой?
— Ты же знаешь, я гостям завсегда рада, только вот покормить вас нечем. Что в чулане найдёте, из того ужин себе и готовьте.
— Это не трудно, — Пипеткин подхватил с телеги чемоданчик узенький и вошел в избушку. — А чуланчик-то где?
— А там, миленький за печкой дверца резная. Ха-ха-ха!
— Ай-а-а-а…
— Ты куда Пипеткина отправила, старая? — взволновалась Шура Борисовна.
— За продуктами в леса тропические. Дверца резная за печкой в самый раз в земли Африканские выводит… так как я в одном из зеркал природой тамошней любовалась…
— Так там же крокодилы, гориллы, пауки всякие…
— Милая, ему там помогут, не сомневайся. Ха-ха-ха! В дом заходите, уже темнеет. А попутчик твой скоро обернётся, только, что нам минутой, ему часом покажется.
Вошли в избушку-квакушку.
— Ого! А изнутри она прямо палаты царские… — восхитилась Шура Борисовна. — А зачем у Вас зеркал столько по всем комнатам, на потолке и вдоль стен избушки?
— Это не просто зеркала, милая. Они и зеркала, и окна, и где-то души человеческие.
— Бабушка, а зовут Вас как?
— Да, меня не зовут, я сама прихожу. Ха-ха-ха! Имя моё Софья, а родом я из земель Прусских…
Орик расположился по-хозяйски за столом и смотрел в зеркала. Происходящее внутри одного из них, привлекло его внимание.
— Смотрите, смотрите Пипеткина несут.
— Ой! — всплеснула руками Шура Борисовна. — Что это с ним?
На руках огромного роста человека с черной кожей лежал Пипеткин. Лицо у него было бледное, взгляд уставший и чем-то напуганный. На мгновение пропало изображение. В зеркале отразились старушка-веселушка, Орик и Шура Борисовна с вытянутыми лицами. Скрипнула дверца резная за печкой, и в комнату вошел огромного роста чернокожий человек с Пипеткиным на руках.
— Пипетка, что с Вами? Вы плохо выглядите… Где Вы были? — Шура Борисовна ощупывала и осматривала попутчика.
— Там был… — Пипеткин улыбнулся. — Как я рад Вас видеть, Шурочка… Вы и представить себе не можете, что со мной случилось… Да, поставь меня на землю, Дьюрак! — неожиданно закричал на чернокожего человека Пипеткин.
Великан с предельной осторожностью опустил свою ношу. Пипеткин присел, встал, прогнул спину и потянулся, присел и снова встал:
— А-а-ах! Как здорово оказаться снова в Вашем обществе…
— Ха-ха-ха! — залилась смехом Софья из Пруссии. — Дьюрак, где ты его нашёл?
— Возле реки… Этот человек очень слабый… Он спасался от крокодила…
— Не я от него спасался, а крокодил от меня… Я очень сильный и смелый… Я на него охотился…
Чернокожий человек улыбнулся,
— Если бы не Дьюрак, у крокодила был бы очень вкусный ужин…
— Нет, если бы ты не вмешался, у нас на ужин было бы мясо, а Шурочка получила бы шкуру для сумочки, сапожек и…
— О-о-о, да-а-а! Опять Вы хвастаете, Пипеткин, — улыбнулась Шура Борисовна. — Спасибо Вам, Дьюрак.