– Разрешите пригласить вас на танец?
– Разрешаю, – смущённо улыбнулась я, и протянула руку.
Заиграла музыка. Все закружились в танце. Крутились платья девушек и побрякивали каблуки на их ногах.
Адриан положил правую руку мне на талию, а левой взял мою руку.
– Я не умею танцевать, – шепнула я.
– Не страшно. Я тоже в этом деле новичок. Будем учиться вместе. Для начала положи свою руку мне на плечо.
Я сделала так, как он сказал, и мы начали танцевать под мелодичный союз скрипки и флейты. Потом подключились другие инструменты, какие именно, пусть скажут люди с музыкальным образованием.
Иногда я посматривала на других, чтобы понять, как вообще нужно двигаться. Время от времени я всё же наступала Адриану на ноги, но он старался молчать. Смешно было в этот момент смотреть на его выражение лица. Он так забавно морщил глаза, словно котёнок на ярком солнце.
Но потом я приспособилась и начала танцевать куда лучше, чем раньше. Наши силуэты кружились в танце…
Тут все начали меняться парами. Я испуганно посмотрела на Адриана.
Нехотя мы отпустили друг друга. Сначала я посмотрела на ту девушку, которая досталась ему. Это была низкорослая девушка с брейкетами и оттопыренными ушами. Я выдохнула и посмотрела перед собой… Это был…
– Крис?!
Продолжение следует…
Эпилог
Впервые за эти долгие десять лет, Мелания искренне улыбнулась. Она стояла у узкого решётчатого окна и смотрела вдаль. Там возвышались красивые розовые, из-за заката, горы. Небо было чистое. Ни облачка, ни намёка на дождь или (брр!) снег.
Сердце женщины ликовало. Она верила… Нет! Она знала, что скоро всё станет на круги своя, скоро всё наладиться. Любую мысль о том, что ничего не получиться, и она так и останется просиживать жизнь в камере, она яростно отметала.
Одно всё же не могло не волновать её. Что будет с её семьёй? Примет ли муж после стольких лет неумолимой скорби? Он ведь так страдал. Каких усилий ему требовалось приложить, чтобы не показывать свою грусть дочери. Он так сильно любил Меланию, что иногда даже плакал по ночам. Потом, конечно, со временем, свыкся, но также скучал по ней. Ни одна женщина ему была не мила так, как она.
Ему пришлось быстро приспособиться к новой жизни. Никакого бильярда с друзьями по субботам, никого футбола, стирай сам, готовь и вари сам, плюс удвоенная работа. Всё легло на его плечи. Конечно, ему же нужно воспитывать маленькую дочь.
Мелания была очень ему благодарна, за то, что он не бросил Мэдди на произвол судьбы. Он старался отдавать дочке всё своё время. Конечно, ему приходилось иногда, чтобы прокормить себя и Мэдди, работать по две смены подряд, а то и по три, но возвращаясь домой, он, прежде чем уснуть крепким богатырским сном, уделял дочке по два-три часа. А после сна опять прогулки и игры. У Мэдди, как могло бы показаться, было всё… Кроме матери.
А как воспримет мать она? Десять лет прошло! Десять! Не два, не три, а целых десять лет! Хотелось бы верить, что всё будет хорошо…
Несколько дней назад улетел Феликс. Женщина явно подозревала, что у него что-то произошло. Он выглядел таким обеспокоенным… А когда он говорил о Мэдди, в его глазах что-то загоралось, но тут же затухало потому, что он жаждал побыстрее завершить диалог о девушке. Как ни пыталась узнать, что случилось между ними Мелания, так ничего и не узнала. Вскользь прозвучало знакомое ей уже с разговора с дочерью имя, Мишель.
Женщина смотрела на падающие плавными движениями золотистые листочки и ждала. Ждала лучших дней, для того чтобы раскрыть все свои тайны близким и друзьям. Вздыхает… Да, они должны узнать всё. «И узнают», – шептала она.
Обложка книги сделана при помощи приложения Canva. Изображение находится в общем бесплатном пользовании.