Утром Аня ясно дала мне понять, что не намерена бросать динозаврика.
- Придется его кормить, - заныл я.
- Она питается растениями, - возразила Аня. - В отличие от детенышей млекопитающих, она не нуждается в материнском молоке.
Мне не терпелось покинуть место бойни, предоставив его в полное распоряжение птерозавров. Наша лучшая защита от существ, направлявших тираннозавров, - не останавливаться. Аня согласилась со мной, но в то утро мы едва тащились, потому что динозаврик не успевал за нами. В отличие от обычных зверенышей, он не проявлял никакого интереса к окружающему миру, а просто терпеливо топотал за Аней. Должно быть, принял ее за свою мать, как вылупившиеся утята считают уткой первый подвижный предмет, попавшийся им на глаза.
Аню такое положение дел вполне устраивало. Она собирала для своего питомца мягкие сочные листья и даже иногда пережевывала их, перед тем как скормить маленькому ящеру.
Я нашел на кладбище утконосых динозавров локтевую кость, прекрасно пришедшуюся мне по руке и достаточно весомую, чтобы стать хорошей дубиной. Если мы хотим выжить, то должны обзавестись оружием и инструментами.
Но зачем нам выживать, какие цели преследовать, кроме сохранения своей жизни, мне оставалось совершенно неясно. Ну да, конечно, нам следует бороться против Сетха и попытаться сорвать его планы. Но каким образом справиться с ним и его ордой вдвоем, практически без оружия - это превосходило мое понимание.
Невзирая на мои опасения, Аня вела нас по следу тираннозавров.
- Ящеры Сетха шли с ними, - говорила она, указывая более мелкие отпечатки среди гигантских следов тираннозавров.
- Чуть позади, - уточнил я.
- Пожалуй. Орион, мы должны найти их и выяснить, что затевает Сетх.
- Это будет нелегко.
- Будь это легко, обошлись бы без нас, - улыбнулась она. - Легкие задания нам не поручают, Орион.
Я не смог выдавить из себя ответную улыбку.
- Если они действительно управляют тираннозаврами, то нам ни черта не светит.
Улыбка Ани погасла.
Мы вскоре обнаружили, что следы тираннозавров ведут обратно к болотам, оставленным нами всего неделю назад. От перспективы возвращения в этот смрадный, сырой, парной сумрак я совсем упал духом. Мне хотелось бежать оттуда как можно дальше. Впервые за всю свою жизнь я ощутил неподдельный страх, даже ужас, опасно граничивший с паникой.
Аня не придала моему молчанию и замкнутости никакого значения.
- Вполне вероятно, что лагерь Сетха находится невдалеке от того места, где мы вошли в эту точку пространственно-временного континуума. Быть может, покончив с делами здесь, мы сможем запустить его искривитель в обратную сторону, чтобы вернуться в неолит.
- Вернуться в его крепость?
Она пропустила вопрос мимо ушей.
- Орион, ты только подумай - тираннозавры покинули свое обычное место обитания в низинах, дошли до гнездовой кладки утконосых, перебили их и тотчас же вернулись обратно в болота! Они наверняка под контролем у Сетха.
Я согласился, что гигантские хищники не стали бы по собственной воле выслеживать утконосых динозавров до самого гнездовья, чтобы потом тотчас же мчаться обратно.
В тот вечер мы расположились на ночлег у большого спокойного озера, на чистом пляже, усеянном мельчайшим белым песком, похожим на нежнейшую пудру. Пляж тянулся на двадцать - тридцать ярдов, сменяясь затем зарослями скрюченных узловатых кипарисов, увешанных кружевным мхом. Чуть подальше виднелись рослые кокосовые пальмы и перистые листья папоротников, качавшиеся, как гигантские опахала.
Но песок был отнюдь не гладким. Его буквально испещрили следы бесчисленных динозавров - массивные лапы тяжеловесных зауроподов, птичьи лапки мелких рептилий и грозные когти карнозавров. Они все приходили сюда на водопой - а некоторые еще и находили здесь свой обед.
Когда солнце уже коснулось линии горизонта, окрасив небосклон и воду в нежно-пастельные розовые, голубые и зеленые тона, в небе вдруг искрой промелькнуло красно-оранжевое существо, стремительно нырнув в озеро. Через миг оно показалось на поверхности, сжимая зубастыми челюстями бьющуюся рыбу.
Существо больше смахивало на ящерицу, чем на птицу, - оно имело длинную зубастую морду, длинный хвост, - но оно было оперено, а передние конечности его окончательно превратились в крылья. Однако взлетать птицеящер не стал, а вместо того выплыл к берегу, вразвалочку выбрался на песок и повернулся к закатному солнцу, расправив крылья, будто приветствующий светило солнцепоклонник.
- Ящер не может взлететь, пока не просушит крылья, - догадалась Аня.
- Интересно, каково это создание на вкус, - пробормотал я.
Птица то ли не слышала наших голосов, то ли не видела в нас угрозы, и продолжала спокойно стоять на берегу, подальше от набегавших на песок ласковых волн, просушивая перья и переваривая свой обед.
И вдруг до меня дошло, что мы можем поступить точно так же.
- Хочешь рыбы? - поинтересовался я у Ани.
Она сидела у кустов и кормила динозаврика. Это создание было способно есть весь день напролет.
Не дожидаясь ответа, я забрел в спокойную воду, переливавшуюся алыми оттенками отраженного в ней заката. Птицеящер щелкнул клювом и заковылял подальше. Всего минут за пять я сумел загарпунить копьем двух рыб и с радостью предвкушал смену диеты.
Аня тем временем набрала листьев для динозаврика и вдобавок горсть ягод. Детеныш слопал ягоды с явным удовольствием.
- Если они ей не повредят, то, наверно, для нас они тоже съедобны, проговорила она, когда я принялся разводить огонь.
- Не исключено, - согласился я. - Я попробую одну и посмотрю, что из этого получится...
Вдруг динозаврик тоненько чирикнул и поспешил к Ане. Вскочив на ноги, я вгляделся в сумрак леса, обступившего озеро. Никаких сомнений - оттуда слышался хруст веток и тяжкий топот.
- Кто-то сюда идет, - торопливо шепнул я Ане. - Большой!
Тушить костер было некогда. До опушки слишком далеко, чтобы успеть добраться до деревьев. Кроме того, опасность надвигалась именно оттуда.
- В воду! - бросил я, устремляясь к озеру.