Выбрать главу

Поэтому многие из тех, кто выжил, вынуждены были обратиться к новым версиям дикарства и варварства. Некоторые из них уже успели подняться к прежним высотам; немногие сумеют вновь осилить этот подъем, не будет и этих, если…

Ключ к лестнице, ведущей в будущее, в руках маураев, и они охраняют ее. Их предкам повезло: Нозеланн уцелел в войне. Конечно, и эти края получили свою дозу ультрафиолета, когда взрывы бомб разрушили озоновый слой, вытерпели вымирание микробной основы жизни, болезни и эпидемии, хаос и голод. Но сам остров остался цел. Все сооружения на нем уцелели: фабрики, лаборатории, гидроэлектростанции, даже истощенные месторождения железа и угля. Горожане вымерли, но сельские жители выжили; обитавшие в резервациях аборигены, полагаясь на племенное содружество, сумели приспособиться к новым условиям. И когда природа начала восстанавливаться, нозеланнеры решили заняться реконструкцией и обнаружили чудовищную нехватку рабочей силы. Они истратили уголь и железо, чтобы построить корабли, и послали за эмигрантами, чтобы поселить их на Полинезийских островах. Вполне естественно, что они прибегли к научной и экономной технологии…

Мы другие, мы жители Северо-запада. У нас была более богатая основа. И мы не переменились — за все суровые столетия на земле, мы по-прежнему смотрели вперед, надеялись и мечтали".

Набив трубку и взяв ее в рот, Тераи достал зажигалку — небольшой цилиндрик из твердого дерева с плотно прилегающим колпачком. Сняв его, он вытряс немного порошка трута из отделения в своем табачном кисете в узкий канал. Упрятав кисет, нажал на поршень, опять вынул его и высыпал порошок на табак. Сжатие воздуха нагрело вещество до точки воспламенения. Осторожно затягиваясь и прикрывая рукой трубку от ветра, Тераи раскурил ее.

— Вот-вот, — проговорил Лауни. — Эта неуклюжая штуковина, похоже, сделается мировым символом нашей цивилизации.

Тераи улыбнулся, от глаз его разбежались морщинки — словно гусиные лапки.

— Очень удобная вещь, если умеешь с ней обращаться. Только не говори, что ты предпочитаешь серные спички!.. Тут, чтобы один раз закурить, потребуется истратить заработанное за целый день.

— У нас дома мы используем зажигалку величиной с твой большой палец.

Пластиковый корпус воспламеняется от искры — кремень по стали. Горит бутан, мы получаем его из угля или возгоняя опилки.

— Я знаю, видел. Подгулявший моряк и то менее экстравагантен.

— Тераи, подожди-ка минуту. Вы ведь тоже используете леса и поля, завели себе сады и рудники даже в морях.

— Мы возобновляем посадки, мы поддерживаем равновесие.

— Мы тоже, насколько это возможно. И могли бы делать это лучше, будь у нас больше энергии. В энергии — ключ ко всему.

Тераи указал на океан в сторону ветра и на небо.

— Да, конечно, это ваши мобильные энергоресурсы, — сказал Лауни. — Солнце, ветер, вода, биомасса — но в конечном счете все они порождены солнцем, а оно не дает больше киловатта с квадратного метра, да и то в полдень или в ясный день; на деле получается куда меньше.

— Ты знаешь, что мы в какой-то мере пользуемся и углем, — ответил Тераи. — Но мы добиваемся полного сгорания. И вы тоже могли бы так поступать.

— Нет, если мы намереваемся жить так, как подобает разумным людям, нам нужна эффективная промышленность. Конечно, нефть — чересчур ценное сырье, чтобы сжигать ее, а древесина слишком дорога — и когда она еще растет и когда уже срублена. Что тогда остается, кроме угля? Конечно, субстанция грязная, и ее не хватит на вечные времена.

Лауни взволновался.

— Тогда почему вы, маураи, запрещаете ядерные исследования? — возмутился он. — Мы спроектировали станции, безвредные и безопасные.

Можно совершенно надежным образом избавиться от отходов: перевести их в стекловидное состояние, захоронить в геологически стабильных областях. Невинная штука по сравнению с угольными шахтами со всеми их кислотами, шлаком, газами. Мы готовы принять любые предосторожности, чтобы предоставить возможность создания ядерного оружия. Мы бы могли совместно создать термоядерную установку — неограниченный источник энергии до конца жизни на Земле. Энергии, которая могла снова поднять нас к звездам. — Он потряс головой и вздохнул:

— Нет же, и сами не хотите пользоваться, и нам не позволяете. Почему?

— Мы объясняли уже миллионы раз, — грустно ответил Тераи. — Опасности, грозящие жизни при неисправностях ядерных станций, перевешивают любые возможные выгоды, но даже если придуманные вами системы смогут работать идеально и вечно, наша планета более не способна обеспечить развитие промышленности — в том масштабе, которого вы добиваетесь.

— Так говорите вы, — возразил Лауни. — А как насчет политических соображений: жадности, стремления укрепить свою… гегемонию? Ведь без них-то не обошлось, маурай. Я говорю не про тебя, Тераи. Ты всегда казался мне честным человеком. Меня смущает одно: почему ты взялся шпионить между двумя войнами? Следовало бы отказаться от предложения.

— Я не был шпионом, — кротко ответил Тераи. — Я лишь пользовался личиной морского торговца в качестве маскировки; я всегда оставался офицером морской разведки, но никогда не крал ваших секретов. Я гостил у вас, чтобы лучше познакомиться с вашей страной.

— На случай будущей войны? — Лауни попытался сдержать свои чувства. — Вне сомнения, самому себе ты кажешься честным патриотом, лояльным подданным своей королевы и своего племени. Не сомневаюсь, что так оно и есть. Но в душе, при всей вашей лени и расслабленности, вы, маураи, фанатики. — Помедлив, он добавил:

— Мой профессор истории в колледже любил говаривать: нет худшей неудачи, чем успех. Он был прав, и примером тому служит ваша цивилизация. В свое время вы достигли многого, но зачем вечно цепляться за старое? Ваши прежние достижения для вас святее самой Троицы; и если возникает какая-нибудь малейшая угроза статус-кво, вы сразу готовы на все… а потом еще нахваливаете себя за мудрость — дескать, как верно мы управляем Землей.