- Гёз, ты чего творишь? - спросил гоблин уголком рта.
- Свару затевает, - поразив вселенную оркской мудростью, ответил за наставника Хряп.
- А зачем? - Ялохыч вдруг сделался страшно занудливым, не забыв, правда, стянуть металлический колпачок со своего костыля.
Мрачные судари, числом семь - и откуда только повыползали? - замкнули агрессоров в колечко и сжимали его неспешно, но неуклонно. Хмырь, придавленный к земле тяжёлым ботинком Гёза, противно поскуливал и норовил укусить толстокожую обувку. Стражники на крыльце к происходящему некоторый интерес проявили, но вмешиваться не спешили. Хряп потянулся к рукояти меча, всей печенью предчувствуя жаркий мордобой на неравных условиях. И тут Гёз снова его удивил.
- Господин полковник! - крикнул он зычно, обращаясь к стражу за двадцать лет беспорочной службы едва ли перешагнувшего сержантское звание. - Господин полковник! Я вам, вам... Гляньте, что делается! Честного купца забижают.
- Мы уже купцы? - удивился орк.
- Минут на пять - да.
- Ты бы хоть иногда предупреждал.
- Некогда. Импровизирую.
- Так, когда ты всё это начал у тебя не было плана? - вот вопросец от гоблина. Кто бы ожидал!
- Теперь есть. Внимание. Хряп, лапы от меча убери.
Полдюжины солдат в полном пехотном доспехе и с остро наточенными алебардами, рассекая толпу, уверенно двинулись к месту несанкционированного беспорядка.
- Это хорошо или плохо? - философски спросил Мудрак у равнодушно проплывающих облаков.
- Хрен его знает! - наичестнейшее ответил Гёз за поднебесных странниц.
Оптимизм начальника поднял боевой дух подчинённых на высоту небывалую - на унылые рожи без слёз не взглянешь, - и воспламенил их святую веру в окончательную и безоговорочную победу всех гуманистических идей. Мудрак Ялохович выглядел по-гоблински в меру сосредоточенным, то есть чуть более приветливо, чем заболоченные коряжистые дебри в безлунную ночь. А Хряп... Ну, с этого субъекта и взять было нечего; рожа зелепушного деятеля была жутко перекошена, дабы скрыть страх перед грядущей дракой с возможным членовредительством; глаза, и без того узковатые, сощурены, пылинка не залетит, в тщетной попытке выглядеть грознее некуда; остроконечные уши нервически подёргиваются - с этим ничего не поделаешь, юноша перед мордобоем всегда несколько волновался. Сама решительность и непоколебимость во плоти! Однако ни стражников, ни хулиганистых пацанов это не проняло.
- Что творится? - густым чесночно-пивным басом спросил подошедший мордоворот с распирающим кольчугу пузом, при мече, весь в осознании непререкаемости своего заслуженного авторитета. - Беспорядки учиняем, голодранцы! И это во владениях нашей обожаемой королевы Талогрины Су... уди ей Создатель многие лета. Щас всех вразумим. А ну, ребята, врежьте им древками по горбам для просветления ума.
Вот как надобно ответственные решения принимать. Без малейшей задержки и бюрократической волокиты. Чего там терять драгоценные секунды своей жизни, тягомотно выясняя кто прав, кто виноват. Прописал всей братии профилактических трюнделей и баста!
Оперативность местного стража порядка произвела впечатление даже на, обычно, выдержанного и хладнокровного Гёза.
- Тормози, начальник! - слегка заполошно закричал он, явно опасаясь получить горячий компресс на больную поясницу. - Давай договоримся как умные и не бедные люди.
- Бухо, не слушай этого балабола, - нашёл в себе силы вступить в беседу придавленный к земной тверди хмырь. - Ты глянь на него. Какой же это купец? Он такой же как мы... О-ой-ёй! - Гёз сильнее придавил ораторствующего разбойничка. - А ежели и купец, так мы с ребятами щас его ощиплем и дольку тебе подбросим, как всегда, по-честному.