По роду деятельности своей мэтр Отруль научился худо-бедно определять, каким ремеслом добывают хлеб насущный посетители «Объедаловки». Пирата, торгового человека, контрабандиста или рыбака-трудягу друг с другом ни за что не спутал бы. На морских бродяг разного пошиба насмотрелся он на веку своём беспокойном. Но вот с этим человеком заминка выходила. Морда... Нет, пожалуй всё-таки лицо путешественника, особой правильностью черт не отличалось. «На аристократа, путешествующего инкогнито, никак не тянет, - определил для себя корчмарь. - Стало быть, спину особо гнуть ни к чему. Но и на выходца из низов он не походит, ну, ни капельки. Не голодранец. Серебро настоящее, да и кошель магический ох, каких денег стоит. Одёжка добротная, но, видно, что ношенная. Кое-где, даже подштопанная. А цветов таких названия, для которых, видимо ещё не придумали - глазу зацепиться не за что. Захочет этот дядька в толпе раствориться, так ему и стараться, особо не придётся. Обувь фасона неопределённого. - Мэтр, даже засомневался сапоги это или же несуразно высокие ботинки. - И как прикажете себя с ним вести?» Отруль помозговал и постановил для себя наимудрейше: улыбаться широко, но без подобострастия, поклон отвешивать сдержанно с чувством собственного достоинства. Можно было бы и вовсе без поклона, но... К чему лишний раз судьбу испытывать? А шея не сломится, ежели пару раз головой качнуть. Была во внешнем виде этого человека ещё одна странность помимо сапог-ботинок. И вот она-то корчмаря заинтриговала более всего - отсутствие шпаги. Ну, пусть на корабле от шпаги толк не велик, так хоть бы абордажной сабелькой опоясался или коротким мечом. На худой конец, сойдёт большой кинжал с листовидным лезвием. А у этого, кем бы он ни был, на поясе слева пристёгнут ножишко, едва ли больше перочинного. Таким только ногти чистить, да копчёную селёдку пугать.
Размышления достойного мэтра о своей персоне прервала сама персона, поинтересовавшись, не найдётся ли на втором этаже свободной комнаты.
- Ненадолго. До вечера.
- Э-э... - нерешительно начал корчмарь.
- Заплачу за полные сутки, - устало посулил мужик, уплетая жаркое.
- Если только до вечера...
- Никак не дольше. С закатом я покину Тусуй.
- По лестнице наверх. Четвёртая дверь направо.
Новоиспечённый постоялец поблагодарил слегка улыбнувшись. Рожа его при этом добрее не стала. Подхватил тяжёлый парусиновый мешок и пружинистой походочкой двинулся куда было указано.
- Ты кто угодно, но только не моряк, - пробурчал ему в спину Отруль, взвешивая на ладони щедро отсыпанное серебро. - С закатом солнца отваливаешь?.. Это славно. Будем надеяться, что за тобой другие не заявятся... с распросами.
Ближе к вечеру в большом гостевом зале расселась шумная компания только что вернувшихся из очередной военной экспедиции морпехов. Были они уже под хмельком. Орали громче бараньего стада. Сорили деньгами направо и налево. И корчмарь, подсчитывая барыши, уже смирился с потерей нескольких столов и лавок, что неизбежно будут поломаны перебравшими ветеранами. Постоялец со своим мешком освободил комнату и без суеты пробирался к выходу ловко минуя как бы случайно выставленные оркские ножищи; солдотня искала ссоры и выбирала для себя жертву, чтобы значит почесать об неё кулачищи или взыскать в свою пользу несколько монет за оскорбление чести и достоинства. Но чужак, к удивлению всеобщему, оказался неуловим.
«Хм, из гуттаперчи, он, что ли? - подумалось хозяину. - Ловок, шельма, обзавидуешься!» Вот тут в «Объедаловку» зашёл ещё один гость. Он вошёл и ситуация тут же вышла из-под контроля, не успевшего добраться до двери чужеземца.
Вновь прибывший был чистокровным тусуйским орком и носил обычное для этих мест имя - Хряп. Этим его заурядность начиналась, этим и заканчивалась. Беда Хряпа заключалась в том, что он был выродком и в толпе своих зеленокожих собратьев выделялся, как белая ворона в стае серых товарок. Начнём, благословясь, перечисление Хряповых странностей, ибо именно ему выпала сомнительная честь стать наиглавнейшим лицом этого повествования.
Кто там варежку разинул, де припозднился главный герой! Ну и припозднился. Никто ж не спорит.
Вот вам его первая странность. Будут и другие, имейте терпение. Странность вторая, анатомическая: ростом этот недостойный своего отца орк сильно уступал собратьям и был даже несколько ниже большинства оркских баб. Да что оркам! Он и эльфам уступал. И, о позор на всю Амальгею! - некоторым из людей. Плюгавец, одно слово! Клыки в пасти у Хряпа были короче, чем того требовали приличия. Рожа - недостаточно зелёная. Буркалы недостаточно красные. Пуза не было вовсе. Срамота. Бицепс... Нет, бицепс наличествовал - дроу бы обзавидовались. Но для чистокровного орка эти выпуклости на руках - чистый позор и повод к самоубийству. Ещё от Хряпа не воняло. Он, понимаете ли, с детства чистоту телесную любил и мылся раз в неделю, а то и чаще. Извращенец!