... - Не смею больше задерживать. Не смею больше задерживать, - на все лады повторял, утративший привычное самообладание Прокка, садясь в свою карету. - Лошадей поменял? - рыкнул он на кучера. - Гони по главному тракту. Ты! - он злобно ткнул пальцем в Мелихеса. - Подай походный кофр... да не с вещами, дубина! Другой кофр, рабочий!
Кьялли-Ян приступил к выполнению приказа со всей возможной оперативностью. Он ни секунды лишней не потратил, единственно забежав во дворце в королевскую канцелярию, чтобы взять копию донесения матери-настоятельницы из этого проклятого монастыря. Зачем? Этого и для него самого было тайной. Просто интуиция подсказала. Карету потряхивало, он не обращал на неудобство никакого внимания. Не до того сейчас. Маг творил волшбу, от успеха которой зависело очень многое, возможно, сама его жизнь. Лошади неслись, возница их нещадно нахлёстывал. Рядом скакали офицеры стражи её величества - лютые дядьки фанатично преданные Талогрине, а где-то там далеко впереди неуклонно продвигалось к таможенной заставе алагарское посольство.
- Ничего нет. Совсем ничего, - Прокка откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. - Придётся проводить личный досмотр. Может всё-таки задействовать остальных колдунов? Ага, и расписаться в собственной беспомощности. Не-ет, с этим повременим. Однако странно, что я не могу обнаружить ни принцессу, ни драконьи фрукты. По части сыска у меня слабины никогда не было. Что-то здесь нечисто. Вот только, что?..
Лошадей меняли на каждой станции, без всякого стеснения перехватывая их у других путешествующих и даже отбирая у королевских курьеров и, всё равно, догнать миссию Гуттона Арнимейского удалось лишь на самой границе. Усталый маг и измученный, запылённый капитан стражи её величества ввалились в здание Таможенного Догляда и нос к носу столкнулись с алагарским аристократом, гневно требовавшим объяснений от трясущегося писаря, на каком основании он, бумажная крыса, смеет задерживать выезд дипломатической миссии алагарского короля.
- На основании личного приказа её величества королевы Бриттюра Талогрины 1! - грозно произнёс закованный в броню капитан, мужчина не лишённый чести и смелости.
- Потрудитесь объяснить, милостивый государь, - медленно проговорил гора-человек и густые его брови сшиблись на переносице.
- Читать умеете? - бесстрашно и дерзко спросил его капитан, сунув под нос заносчивому алагарцу официальную бумагу с подписями и печатями.
- На шести языках, - проинформировал служаку герцог, бегло пробежав глазами документ. - Всё оформлено честь честью. Расслабьтесь, господа, - отнёсся он к сопровождавшим его дворянам, в горячности своей уже было взявшихся за рукояти мечей. - И проявите должное уважение к бриттюрским офицерам и... магу, я полагаю - они находятся при исполнении.
Вот чего никак не могли ожидать бриттюрцы, так это такой покладистости. У них ещё была надежда, что задиристые алагарские аристократы полезут в бутылку после оскорбительного во всех отношениях требования предъявить для досмотра всю поклажу, экипажи и едва ли не выворачивания карманов, а так же предоставление списочного состава посольства.
- И ещё, господа, соблаговолите выстроиться на площади, мы проверим список.
Кое-кто из алагарцев в бешенстве скрипнул зубами, но заметив предостерегающий взгляд Гуттона, счёл за лучшее засунуть оскорблённую гордость поглубже в ножны. Арнимейский при всём при этом безмятежно улыбался. Эх, капитан, капитан хороший ты офицер, исполнительный, но не был ты знаком с Розовощёким Пухом, в противном случае, такая улыбка тебя, ни за что бы, не успокоила, скорее наоборот...
Шмон, другого слова не подобрать, продолжался часов около семи.
- Ну и шмотья вы с собой понабрали, - неосторожно высказал своё изумление бриттюрский капитан.
Гуттон с наивнейшим выражением лица, развёл ручками:
- Что есть, то есть. Но посудите сами: как же, по-иному? Мы люди цивилизованные благородного сословия и потому предпочитаем носить одежду чистую, не запылённую. А вы, разве, нет?
Туше.
Дальше, больше. Арнимейский потихоньку распалялся.
- Знаете, капитан, у нас в Алагаре...
- К счастью, мы не у вас в Алагаре, - бесцеремонно оборвал его вояка, в данную минуту ревностно исполнявший обязанности вертухая.
- О, я заметил, - Гуттон во время любой качки оставался Гуттоном. - Так я о чём собственно... Ах да... Не знаю как у вас в Бриттюре, а у нас в Алагаре, люди не токмо голубых кровей и белой кости, но и мещане и даже, можете себе такое представить, необразованные селяне, когда входят в помещение, заполненное народом - ну вот прямо, как сейчас, - приветствуют находящихся там и называют свои имена и титулы, если таковые имеются. У вас, капитан, есть титул?