Толпа опять заволновалась, но в этот раз значительно меньше. Орки обсуждали с рядом стоящими соседями новости. Вождь ещё постоял, смотря на всех сверху вниз, и повернулся к Быргаму, что-то сказал ему. Я даже отсюда видел мерзенькую ухмылку, не покидающую его лица. Отец посмотрел на своего друга и смачно плюнул в морду вождя. Морду Урцыха искривила ярость и он наотмашь врезал основателю Тырдыма по правой щеке кулаком. Толпа ненадолго удивлённо замерла, после чего взорвалась криками и рёвом поддержки Быргаму. Стража плотнее сомкнула ряды и сделала короткий шаг вперёд, оттесняя от помоста народ. Где-то сбоку площади послышался звон железа и крики. Там явно началась потасовка.
Я же стоял в разгневанной толпе и быстро прикидывал последствия, если сейчас смогу направить гнев орков на стражу. Такой бурной гневной реакции я не ожидал. Думал, что побузят и разойдутся, но жители Тырдыма смогли удивить. Поколебавшись, всё же решил не отходить от первоначального плана. Развернулся и стал пробираться на выход с площади сквозь толпу орущих орков, других рас видно не было вообще, что не удивительно. Пока шёл громко поносил Урцыха и Быргама, также громко выкрикивал, что не намерен помирать за двух старых мудаков просравших великую идею и что мне нет никакой разницы кому принадлежит Тырдым. Дорогу мне заступил зрелый орк с насупленной мордой, что-то гневно спросил у меня. Положил ладонь на его плечо, сильно сдавил пальцами мышцу и увёл податливое тело в сторону со своего пути.
— Хочешь крови в городе, сынок? — прошамкал я. — Подумай о детишках. А мне к внукам надо.
Когда выходил с площади заметил ручеёк орков, потянувшийся за мной. Стража беспрепятственно нас пропустила. Нормально, всё же не стоит тут устраивать бойню. Урцых показал себя как полный идиот, когда ударил отца. Не мог дождаться, когда в управу попадут.
Прежде чем возвращаться, решил прогуляться к рыночной площади. В городе было тревожно, бегала туда-сюда стража, что-то таскала в мешках. Жители уступали им дорогу, уходили на другую сторону улицы, но при этом держались за оружие и провожали их нехорошими взглядами. На самом рынке был форменный бардак. Почти никто не торговал, особенно дорогим товаром. По углам, спрятавшись в тени, продавали какую-то мелочёвку бедняки и старики. Пристроился недалеко от такой группки, развязал мешок, с которым таскался с утра. На сено положил десяток яиц, чудом уцелевших, и принял скучающую скособоченную позу.
Вскоре мимо меня прошествовал десяток стражи. Один из них наклонился и цапнул одно яйцо. На мою поднятую руку и открывшийся рот только презрительно глянул и пошёл дальше. На ходу проткнув пальцем скорлупу и вылив содержимое в рот. В десятке раздались редкие смешки.
— Шоб ты подавился, ирод. — прошипел я под нос ругательство когда-то слышимое в детстве от отца.
Рядом стоящие пожилые орки усмехнулись в бороды и занялись своими делами, продолжили перетирать кости молодёжи и обсуждать последние события.
Тем временем на не привычно свободной площади происходили занятные дела. Лавки на первых этажах зданий были закрыты, перед некоторыми стояла охрана с грозным видом держась за оружие. К такой группке подошёл один из шнырявших туда-сюда десяток стражи и стал требовать открыть лавку. Охрана упёрлась, на громкие препирательства вышел хозяин и вступил в перепалку, наотрез отказываясь выполнять требования. Видимо. десятнику надоело и он просто и без затей врезал в морду торгашу. Потянувшая оружие охрана очень быстро поняла, что не стоило этого делать. Оттащив в сторону трупы, стражники обчистили лавку и направились к следующей. Этот торговец был более сговорчив и просто отдал увесистый мешочек без лишних слов. Наверняка сейчас то же самое происходит по всему городу. Урцих или тысячник решили пощипать напоследок Тырдым? Дураки. Скоро появятся победители и вряд ли они будут рады увидеть ограбленный и озлобленный город.
— Уважаемый, яйца свежие? — обратился ко мне молодой орк.
— Э-э… Утрешние.
— Сколько?
— Эм-м-м… Десять драктар. — понятия не имея сколько они стоят, ляпнул я.
— А чего так дёшево? — удивился орк.
— К внучке спешу. Одна дома сидит. Забирай.
— Держи силк. — всунул мне в руку серебряный квадратик покупатель.
— Токмо сдачи нет.
— Купи чего-то внучке, отец. — махнул он рукой и переложил яйца в корзинку с зеленью. — Пускай вырастет красавицей.
— Спасибо, сынок. — прошамкал ему в спину.
Рядом стоящие старики завистливо окинули взглядами, с тоской посмотрели на свои пожитки и опять о чём-то тихо заговорили.