— Да-да, малыш, идем, — с щемящей нежностью ответил я, и, взглянув во внимательные, умные глаза дракончика, тихо добавил: — Спасибо тебе, ты нас всех спас…
Что ж, этот раунд мы выиграли. Но где-то там таинственный некромаг уже готовил новую западню. Но больше всего меня волновал другой вопрос: кто же показал мне видение погибших в городе людей: некромаг или тот, кто хотел, чтобы я спас Иэлая?.. И кем был это второй могущественный игрок?
Отойдя подальше от проклятого города, мы устроили привал. Иэлай и Хикс по-прежнему не приходили в сознание, а на Юнгана и вовсе было жалко смотреть — после смерти учителя юный маг совсем расклеился, им овладела апатия, и мы лишь с трудом заставляли его двигаться.
— Спаси нас, Всемогущий, — потрясенно прошептала Светлика, опускаясь на землю у большой, раскидистой лиственницы. — Эрик, этот некромаг уничтожили целый город, лишь бы добраться до тебя!.. Это больше того, что я могу понять… Хорошо, что с нами был мастер Болдасарини, иначе мы все бы погибли…
Я вздохнул и провел рукой по шелковистой изумрудной траве.
— Не вини меня за то, что он сделал… — сжав губы, мрачно ответил я. — Я был бы рад, если бы этот Оксов некромаг оставил меня в покое!..
— Никто тебя не винит, брат, — тихо отозвался Эль с другой стороны поляны. Он стоял, склонившись над бессознательным телом Хикса, и старательно перевязывал большую рану у него на голове.
В целом за орка можно было не беспокоиться — будучи обладателем куда большего запаса живучести, чем тот, каким могли похвастаться люди, он имел все шансы скоро поправиться. А вот с Иэлаем дело обстояло куда хуже. Осмотрев его, Светлика пришла к выводу, что физически с эльфом все было в порядке, тем ни менее он никак не приходил в себя.
— Я боюсь, что он может никогда не очнуться, — наморщив лоб, неуверенно проговорила магиня. — Если бы здесь был мастер Болдасарини… — сидевший в сторонке Юнган всхлипнул и закрыл руками лицо, — …он бы наверняка что-нибудь придумал.
— А разве ты не можешь дать ему какой-нибудь травки или там зелья? — нетерпеливо спросил я.
— Какого? — подняв на меня глаза, безнадежно поинтересовалась Светлика. — Я даже не представляю, какое влияние эти Безликие оказывают на людей…
Я подошел к Иэлаю и, склонившись над ним, схватил его за грудки. Приподняв эльфа над землей, я принялся бешено его трясти, так что голова дитя леса безвольно замоталась из стороны в сторону.
— Вставай, Иэлай! Вставай, кому говорят, вставай, вставай!!!
— Эрик, что ты делаешь! — гневно выкрикнула Светлика и вцепилась мне в руки, пытаясь оторвать от эльфа.
Я разжал хватку и с досадой плюнул в сторону.
— Так мы его никогда не разбудим… Почему огонь Эрика-младшего уничтожил Безликих?
— Драконы — древнейшие существа на Вергилии. Они почти так же стары, как и этот мир, — глухо ответил мне Юнган. — И они очень могущественны, почти как Темные твари, а может, и еще сильнее. Пламя драконов магическое, он берет начало от самой Сути и пяти великих элементалей.
— Понятно, — задумчиво пробормотал я и еще раз погладил Эрика-младшего по голове.
Лежавший неподалеку Хикс застонал и, схватившись за голову, с трудом сел.
— Я что-то пропустил?.. — едва ворочая языком, пробормотал орк, и я не сдержал угрюмого смешка.
Глава 57. Эвиленд
Благородство и самоуверенность зачастую почти невозможно отличить друг от друга.
Иэлай не приходил в себя ровно сутки. Но утром следующего дня эльф проснулся. На первый взгляд, с ним все было в порядке, но вскоре выяснилось, что Иэлай не помнил ровным счетом ничего из того, что произошло в Каменках.
— Ну и не велика потеря, — с зубастой усмешкой резюмировал Хикс, и мы продолжили путь.
Сделав нехитрый подсчет, я определил, что из-за всего приключившегося с нами после Кричи мы потеряли около недели. Это было плохо, потому что у нас был каждый день на счету, но ничего поделать было нельзя. До того как Кан покинет Дахарон оставалось чуть больше луны. Чтобы преодолеть Эвиленд, нам понадобиться еще недели две, может меньше, если мы никуда не вляпаемся. Где-то неделя пересечь Наску и еще столько же на путь по Дахарону до Харункрафту. Если нам повезет, мы успеем. Если повезет… Я мрачно усмехнулся.
С тех пор, как на нас напали Темные твари, прошло три дня. Постепенно лес становился все гуще, кривые, узловатые ветви переплетались у нас над головами. Кони путались в густом подлеске, спотыкались о невидимые корни. И вскоре нам стало ясно: лошадей придется оставить. Мы вступили в Эвиленд.
Древний лес вырос перед нами совершенно неожиданно — в какой-то момент я просто понял, что мы уже находимся на территории эльфов. К концу первой луны весна окончательно вступила в свои права, и высоченные и толстенные, как колонны во дворце короля деревья были сплошь усеяны молоденькими побегами и зелеными листочками.
На первый взгляд Древний лес ничем не отличался от того, который мы только что покинули. Однако постепенно деревья вокруг нас становились все выше, и вскоре на смену кленам, осинам и лиственницам пришли ли’оры[1] — огромные, кряжистые дубы в несколько десятков человеческих обхватов толщиной и в десятки милиузлов высотой. Таких деревьев не было больше нигде по эту сторону Великих гор. Величественные и прекрасные, они поражали собой каждого, вступившего в Древний лес. На фоне этих гигантских лесных исполинов люди, орки и даже эльфы казались всего лишь жалкими букашками.
— Вы не говорили, что собираетесь в Эвиленд… — зябко передернув плечами, угрюмо проговорил Юнган.
После смерти Болдасарини он замкнулся в себе, и порою я даже начинал скучать по его прежней мальчишеской непосредственности.
— Кажется, ты сам сказал, что тебе все равно, куда мы направляемся — лишь бы быть рядом с драконом. Ты рядом с ним, так что шевели ногами! — грубовато ответил парню Хикс, а я невольно подумал, что разделяю здравые опасения мага.
Эльфы не любили чужаков, и приходить к ним в дом без приглашения было все равно, что самолично напрашиваться на пыточный стол их кало. А уж пытать эльфы умели и любили, и чем изощреннее была пытка, чем больше мучений она доставляла жертве, тем больше наслаждения получали эльфы. И как только можно было заключить союз с существами, которые наслаждались, пытая других?..
Нервное напряжение, владевшее Юнганом, начало передаваться остальным. Даже Эрик-младший перестал далеко убегать и все время жался к моей ноге. Впрочем, большую часть пути дракончик предпочитал проделывать на руках младшего мага. Юнгану, в общем-то, удалось отучить его от «мамочки», но, то ли в силу привычки, то ли маг сделал еще не все что надо, ночи дракончик по-прежнему проводил, свернувшись в калачик рядом со мной.
В неприятности мы вляпались на восьмой день пути по Эвиленду, когда казалось, что уже ничего плохого произойти не может. Иэлай вел отряд одному ему ведомыми тайными тропками, и до северной границы Древнего леса нам оставалось идти около трех — четырех дней.
— Неподалеку отсюда находится один из наших форпостов, — замедляя шаг, предупредил нас Иэлай. — Но мы должны обойти его стороной.
Вечерело. Орк, чье ночное зрение было острее, чем у остальных, первым разглядел привязанную к дереву фигуру. Приглядевшись внимательнее, я тоже заметил несчастного пленника.
— По-моему, это эльф, — немного помедлив, неуверенно предположил я.
— Обойдем или проверим? — разминая мышцы, энергично поинтересовался Хикс.
— Проверим! — тут же горячо воскликнул Иэлай. — Если это эльф, мы доложены ему помочь!
— А если на него напали Проклятые? — испуганно прошептала Светлика, вспомнив нашу последнюю операцию по спасению плененного дитя леса.
— Не думаю, — не согласилась Дидра. — Проклятые могут выполнять лишь самые простые приказы некромага, засады им не под силу.
— А ты-то откуда знаешь? Не мели, пожалуйста, ерунды! — насмешливо фыркнула Светлика, на мгновение становясь прежней самоуверенной высокомерной выпускницей Академии магов.
Дидра нахмурилась, но все же промолчала. Наконец, Иэлаю надоело слушать наши споры, и он раздраженно прошептал: