— И падут неверующие, — повернувшись ко мне, опустившись на колени, осторожно положил свое оружие, — с возвращением в наш мир тебя, Тач-Варга.
Проговорив это, он протянул вперед руки и, сложив их, опустил на них голову. Стоявший на коленях Лау, покосившись на него, заторопился и повторил жест. У них за спинами сотни воинов повторяли слова сотника и его жест. Я услышал их и за спиной, обернувшись, увидел, что Таур и Урта уже стояли на коленях, а над оградой нашего лагеря были видны только изумленные люди.
— Скажи мне Лау-Таек, как вы здесь оказались и зачем пришли?
Не поднимая головы, он мне ответил.
— Я пришел за местью, ты убил моего родича. Остальные пусть скажут сами.
Подняв голову, я скомандовал.
— Старшие, Сотники ко мне. Остальным ждать моей воли, — мне в унисон рявкнули и завыли варги. Обернувшись, я поманил к себе Таур и Урту.
— Поднимай там с колен всех и сюда полусотню Нижних. Верхним в готовности, Таур твоим всем быть на ограде и держать их, — я кивнул в сторону орков Бооргуза.
Подошедшие ко мне Старшие сели на землю передо мной на пятки и замерли, не поднимая голов.
— Вы пришли сюда, напали на мою землю и моих орков. Вы примете мое наказание.
Старшие, поклонившись, ткнулись головами в землю и хором ответили.
— Да, Тач-Варга, мы примем с радостью.
— Сейчас вы все по очереди скомандуете своим воинам сдать оружие. Ты, Лау, будешь первым.
Лау-Таек вскочил на ноги и пропел команду. Рыкнув в ответ, к нам поднявшись на ноги, побежали его воины. Подходя ко мне, они, упав на колени, протягивали свое оружие и выкладывали перед собой. После чего вставали и понуро шли мимо фыркающих варгов к ждущим их Нижним. Им сноровисто вязали руки за спиной, вязали за шею на общую веревку и сажали на землю. Больше часа нападавших разоружали и вязали. В сопровождении двух десятков Верхних сотник Стражи Ворот пробежался по лесу, собрав стоявших в дозорах и в лагере. После доклада, что в лагере оказалось больше трех десятков раненых, отправил туда под охраной учениц Тзя, вызвав удивление на лицах у вождей, сидевших у моих ног.
— Их будут лечить. А сейчас я буду говорить с воинами.
Я оперся о морду, что мне подсунула Таша, и, опираясь с другой стороны на плечо Быстрого, подошел к сидевшей толпе. При моем приближении они неуклюже повалились лицами в землю и замерли в ожидании. У меня за спиной встали их Сотники и Старшие в сопровождении моих воинов.
— Поднимите свои лица, я хочу видеть ваши глаза, — по всему полю неуклюже зашевелились сотни тел, меняя со связанными руками свое положение. Из гудевшего лагеря мои орки принесли несколько факелов и встали впереди меня, освещая. Из темноты в полной тишине на меня смотрели сотни светящихся глаз, только за спиною у меня гудел растревоженным осиным гнездом лагерь, и тихо переговаривались немногие люди, гроздьями облепившие ограду.
— Вы пришли взять то, что принадлежит мне. Я вас должен наказать, наказание за такой проступок смерть, — над сидящей толпой пронесся тихий вой и затих, — но я вижу горестное положение моего народа. Всего моего народа, — я поднял голос выше, — орки — это один народ. Вы живете в темных норах, вы живете в стылых ущельях, вы живете в грязи Болота. Умираете от голода, умираете от стрел охотников и егерей. Зачем вам жить, что вам терять?!?
Над пленными повисла звенящая тишина. Лагерь за спиной тоже затих. Было слышно, как с топотом его жители бегут к возам и молча замирают на ограде.
— Вы не помните, кто вы, вы не помните, зачем вы здесь, не помните своих отцов и матерей. Вы служите Бооргузу и закончите свою жизнь в виде шара светляков и чашки на кухне!
Это ваша жизнь? И вам совсем не страшно ее терять. Так ли это?
Мне в ответ дружно рявкнули сотни голосов, в темноте загорелись яростью и бешенством десятки глаз. Подняв руку, я подождал, пока установится тишина.
— Мне горько знать, что умрут сотни храбрых воинов, за ошибки других. Я хочу дать вам последний шанс, — я, молча и медленно обвел глазами темное поле затихших в ожидании орков, — я дам вам новую жизнь, я дам вам новые имена. Я дам вам в руки оружие и покажу врага, что должен умереть. Я дам вам другую жизнь — жизнь воинов, достойных строя Темного. Темного, — я поднял руку, показывая свое кольцо, у меня за спиной зарычав, подняли руки мои орки, — не трусливого демона Вайруны, не скары жреца, а Темного!!! Кто из вас примет мой дар?