Во времена того беспорядочного и мало организованного освоения этих краев метрополия была очень занята решением более важных задач, что возникли по неожиданному окончании бесконечной войны, и ее еще более неожиданных последствий. И не сразу смогла выделить толику своих возможностей и внимания для дальней окраины. Бюрократическая машина, со скрежетом перестаиваясь под нужды мирного времени, радостно скрипнула, услышав знакомые слова, и вытолкнула сюда еще не расформированную инженерную бригаду со средствами усиления и охраны.
Кадровая часть, сформированная по традиции из выходцев области Карлук, она совершила марш через Степь в сопровождении среднего обоза и охраны в виде двух стрелковых сотен одного из Высоких домов. Оставив после себя глубокую борозду в родовой памяти кочевых племен у них на пути, приблизительно равную для них по глубине и остроте события с появлением в этом мире Темного.
Для провинции Аллейн приход Карлукской бригады и воинов Дома Близард тоже стал предметом широко известного и постоянно расширяющегося эпоса, описания этого похода, сражений на пути к провинции.
Встреча с наместником, пиры, турниры и сама стройка постепенно превратились в события глобального масштаба и обросли множеством приукрашений и красочных описаний.
В общем-то, классический вариант появления новой династии и начинается с этого похода по воле Государя на помощь его родственнику, якобы очень близкому родственнику.
Но если оставить пустословие, то это событие оставило множество следов после своего ухода. Инженеры-гномы, соскучившиеся по неформальной работе, отвели душу на всю ее широту. Оказавшись вдалеке от командования, они попутно с постройкой им порученного, в большей части по собственному почину, сделали еще огромный объем работ на благо Провинции.
Имея в подчинении полторы тысячи саперов из потомственных рудокопов копей Карлука, гномы быстро организовали работы по постройке резиденции, добавили к ним еще пару тысяч не всегда добровольных помощников и, разбившись на поисковые партии, разбежались по новому краю.
Именно их и только их заслуга — создание более-менее внятной карты провинции с указаниями самих земель, лесов и рек, организация первых и основных дорог и места постройки первых кордонов Егерей. Именно по их указаниям на наиболее подходящих местах были начаты постройки всех городов провинции и перенесены в лучшие места стихийно организовавшиеся. Найдя же входы в копи Дымных гор, гномы вообще потеряли покой. Именно тогда и были заложены основы Ордена Егерей, именно тогда он из добровольной дружины фанатиков и энтузиастов начал превращаться в то, чем он сейчас является. В его создании поучаствовали и эльфы из пришедших сотен.
Воины, за прошедшие годы мирной жизни успевшие соскучиться по привычному для них делу, по собственной инициативе прошли на много дней пути вглубь Степи, оставив после себя свободные от давнишних жителей земли и заслужив в эпосе кочевников название Стальной, Звенящей смерти.
Вернувшись из похода и узнав, что в горах живут орки и что они уже умудрились угробить поисковую партию самых упорных гномов, попытавшихся забраться вглубь их Бооргузов, эльфы отозвали остальных. Гномам объяснили для чего они здесь и озадачили особой работой. А эльфы провели первую чистку Приболотья и ущелий Дымных гор. Отметив, что орки уже не те, и охота на них больше подходит для людей. Выполнение вновь поставленной задачи заняло еще один год, и бригада ушла в метрополию, где по слухам и была расформирована. Это год считается в истории Аллейн ключевым и переломным в создании провинции.
Год эльфы устраивали турниры, балы, охоты и музыкальные состязания, ознакомив новую аристократию провинции с достижениями цивилизации и культуры, посеяв желание приобщиться и породив море подражателей, попутно сильно разбавив кровь и создав специфичный вид у большей части следующего поколения аристократии провинции. Нравы фронтира были просты и незамысловаты, и после пары-тройки скандалов, дуэлей и даже убийств Наместник, и сам имеющий немалую долю эльфийской крови, одним эдиктом узаконил и уровнял в правах всех детей, имевших таких отцов. Большая часть из них и так не была забыта их отцами, приславших приданое и грамоты о признании отцовства по кодексу для полукровок. Со временем все утряслось и устоялось, и теперь наличие заостренных ушей и специфичной внешности воспринималось, как символ древнего происхождения и аристократичности.