Купец явно решил не отставать от меня со своим любопытством. Пряча горящие азартом глаза, он преувеличенно заинтересованно раскладывал складки плаща, что ему на ноги накинули служанки. Дернув уголком рта, ответил ему.
— Было плохо, как и здесь, как и везде. Мы об этом уже говорили. Не хочу вспоминать. Лучше ты мне расскажи, Бооргуз Червя, ты там был, какой он?
— Я там был, мой брат по строю, — Купец, подняв голову, мечтательно вздохнул, разглядывая сереющее небо, — я там был…
А почему ты проснулся?
— Не знаю я. Не важно. Рассказывай.
Глава 32
Лагерь Большой. Ходок.
Вечером следующего дня в Большой прибыл жрец Тени с небольшой свитой.
Я сидел на грубом кресле, принесенным из человеческого поселка, застеленном шкурой каменного барана.
Моя свита стояла и сидела у меня за спиной. С ними и Купец со служанками и парой шестовых. Все остальные жители Большого столпились по обе стороны от нас.
Варги, не обращая внимание на нашу суету, были заняты новыми родственниками и тихо сидели в своем сарае, общаясь.
В приоткрытые ворота я видел, как от границы леса в нашу сторону вышла плотная группа орков.
Но потом я шевельнул ушами и удивленно покосился на сидящую от меня на расстоянии вытянутой руки Шаманку. Она пожала плечами и шепнула.
— Все любят Теней и их песни.
Из леса вслед за первой группой выплеснулась темная волна неторопливо идущих орков с Пристани.
— Там кто-нибудь остался?
Тишина и отводимые в сторону глаза были мне ответом. Несколько раз, глубоко вздохнув и выдохнув, я мысленно представил, кого и как я накажу, усмехнулся и сел поудобнее.
Гости тем временем подошли ближе и замерли перед открытыми воротами. Помедлив, в проем вошла укутанная в обычный плащ Болотника фигура и остановилась передо мной. Выпростав из складок плаща увешанную глухо брякнувшими черными костяными браслетами когтистую руку, что стащив с головы широкую шляпу с костяной бахромой, открыла лицо молодой самки, почти полностью покрытое татуировками. Мне незнакомыми. Помотав головой, уронила на плечи множество тонких косичек и подняла глаза на меня.
У нее за спиной, по широкой дуге обходя стоящих гостей, в поселок вливалась толпа моих орков, растекаясь вдоль стен ограды.
Самка растянула тонкие татуированные губы и протянула ко мне руки в жесте приветствия.
— Мы рады видеть тебя, Вождь, — у меня за спиной глухо заворчали мои орки, не услышав привычного прозвища, не обратив на это внимание, самка замерла в ожидании.
— Ты говоришь только за себя? Тогда назови себя.
— Мое имя не важно, Вождь, я ученик жреца, моими губами он приветствует тебя. Мы гости?
— Вы гости.
Самка широко раскинула руки и низко поклонилась, сломавшись под прямым углом в пояснице. Ее спутники дружно шагнули вперед и, пройдя в проем ворот, остановились у нее за спиной. Еще четыре похоже одетых фигуры.
Стоящий впереди всех высокий орк снял шляпу и в свою очередь помотал головой, встряхнув распущенными, седыми волосами.
Длинное, худое лицо, явно с примесью Старых Семей, замысловатые татуировки на нем, черненые губы, почти белые, длинные волосы. Уже старый, морщинистый, когда-то могучий, с покатыми плечами, длинными руками с широкими кистями.
И молодые пронзительные глаза, резанувшие меня и заставившие тихо зашипеть Шаманку.
«Хм, Чувствующий. Достаточно сильный».
— Я много слышал о вас, служители Тени. Вы гости, мы рады вам.
Жрец ее раз поклонился, его свита повторила за ним.
— Благодарю тебя, Вождь Ходок. Позволь нам ненадолго задержаться в твоем лагере. Вести о тебе и твоих победах разнеслись широко. Мы всегда были любопытны. Мы здесь.
Кивнув в ответ, я махнул рукой, и подростки-орки быстро расстелили для гостей циновки и забрали у них их шляпы и плащи. Гости расселись на них, мельком оглядываясь. Одеты они были обычно для Диких, идущих по своим делам. Пояса, сумки, обмотки и грубые запашные жилеты до середины бедра.
Мне и моей свите постелили циновки напротив и выставили между нами широкие скамьи, тоже из поселка. Сев напротив гостей, я подождал, пока всем раздадут их еду и, взяв со своего блюда жареную рыбу, разломив ее, протянул половину старому жрецу.
Склонив голову в знак благодарности, он ее принял и, отщипнув немного, передал сидевшей рядом с ним самке, постарше и помассивнее первой.
Орки не любят говорить во время еды, полностью отдаваясь этому занятию.
Все это время мои орки молча сидели на земле вокруг нас.
Закончив еду, мы немного помолчали, разглядывая друг друга.