Лагерь ко всему прочему вновь был почти пуст. Большая часть рабочих с самой весны жили по поселкам людей, втягиваясь в круговорот посевной, постройки новых хуторов и всей остальной кипучей деятельности всех тех, кто живет от земли.
Купец уже давно перебрался на Пристань, слишком занятый предстоящим походом в Бооргуз. Там все кипело, стоящие рядами вдоль берега барки, с редкими среди них Драконами, занимали почти всю протоку, кипя непрерывной суетой последних приготовлений. По воде во все стороны сновали десятки разномастных лодок. Над водой стоял непрерывный шум от сотен голосов. Там давно перестали обращать внимание день ли на дворе или ночь, работы шли не останавливаясь. Перегревшиеся на солнце орки, ненадолго оторвавшись от дел, прыгали в воду и, охладившись, неторопливо выбирались на берег, в фонтане брызг по-собачьи отряхиваясь от воды.
Горели костры и печи, пахло едой и горячей смолой. Деловито шныряли закутанные в глухие плащи Знающие. Под широким навесом, в тени, непрерывно бормотали Помнящие, разбирая груды принесенных мерных бус.
И те, и другие все последнее время все более ширящимся потоком шли и шли к нам, различными кружными путями выбираясь из Бооргуза. Из него же к нам бежали и орки разных рабочих каст. Малыми и большими группами, самыми диковинными путями они упорно стремились к нам. Дав им недолго отдышаться, их сразу включали в круговорот дел и поручений, даря им так необходимое и привычное состояние принадлежности к большому роду.
Они же были для нас источником путанных и беспорядочных вестей о состоянии дел в Бооргузе, часто взаимно отрицающих друг друга и противоречивых. У Купца в отдельном сарае сидела лапа из трех Знающих и двух Помнящих, занимающаяся сбором всех этих слухов и их разбором и упорядочением. Потому Купец был уверен, что он достаточно ясно представляет, с чем и кем ему там придется встретиться.
А из вновь прибывших мы смогли организовать несколько новых мастерских, основной и самой крупной из них стала мастерская производства корзин. Под нее мы отдали один из пустующих сараев Драконов, и сейчас в нем увлеченно трудилось не меньше четырех десятков разновозрастных орков, просто упивавшихся возможностью работы с таким разнообразием сырья. Корзины нужны были везде, и те, кто в них нуждался, был обязан принести и материал для них. Прибывший к нам одним из первых Знающий корзинной мастерской Бооргуза, зрелый и молчаливый орк, в котором можно было увидеть черты Старших Семей, почти не спал, увлеченно работая с двумя помощниками над новыми моделями.
Сейчас в углу сарая стоял полусобранный каркас плетеной лодки, и лежало множество неудавшихся поделок. Не имея такого, как раньше жесткого ограничения, от малого количества поделочного материала, мастера пьянели от идей и просто разрывались от них, забывая сон и покой.
К ним даже приставили крупную самку из Нижних, еще не отошедшую от полученных ран, с задачей следить за этим сборищем полоумных фанатов своего дела и заставлять их вовремя есть, пить и хоть иногда спать.
Потребности в расходных инструментах, что должны были сберечь дорогое железо, постепенно начали покрывать мастера по камню, что уверенно засыпали каменной щебенкой проходы вокруг своего навеса, все более уверенно осваивая новые сорта, что им тащили со всех сторон желающие помочь. И так во всем, не найдя применение своих умений в мире Бооргуза уверенно проедающего прошлые запасы и самого себя, мастера бежали к нам, находя новый дом и новые горизонты.
На отдельном островке, уже получившем название Вонючий, поселились кожевники и немногие из уцелевших рабочих Разделки. Они сейчас тоже увлеченно осваивали новые сорта кожи и разделку их носителей, новых для мастеров.
Мастера по дереву также дружно смигрировали к нам почти всем составом, притянув за собой немалое количество подсобных рабочих из рабочих сотен. Как это им удалось, заслуживает отдельной повести.
Получив новые инструменты и просто безграничный объем материала, они на несколько дней выпали из жизни, не останавливаясь на сон и еду, непрерывно работая. Попадав от усталости и проспавшись, уже осмысленно стали разбираться с реалиями Пристани. Сейчас они, привычно разбившись на лапы и руки, методично пахали, исправляя, чиня и улучшая.
Найдя в лице Урты и его Болотников заинтересованную и в своем роде разбирающуюся аудиторию, они взаимно обогатили багаж обоюдных знаний, достигнув взаимопонимания и уважения в ходе всего десятка стычек и одного грандиозного побоища, чем ни попадя, на тему самого лучшего крепления поперечных ребер Большой лодки.