От общей группы отошли Тзя и Хромой и сели напротив меня. Ая принесла в корзине нашу еду и поставила ее у ног Тзя. Все также молча она достала из-под фартука нож и с поклоном передала его мне. Ая каждому из нас поднесла корзинку, и мы взяли по завернутому в листья куску мяса. Развернув его, мы получили от нее дополнительно в этот лист еще по горсти коричневых комков. Сбегав к костру, Ая принесла еще плетеный из коры туесок с водой и, отмахнув поклон, умчалась к общей группе.
Не торопясь прожевав полученную скудную порцию, я запил ее водой, посмотрел на быстро умявших свое сотрапезников.
— Говорим?
— Спрашивай, — я сел поудобнее.
— Расскажи ей.
Повторив для Тзя историю с их соплеменниками, я получил от нее хмурый взгляд.
— Твой род?
— Далеко, очень.
— Изгой?
— Нет.
— Что ищешь?
— Новое место. Для себя.
Помолчав Тзя, спросила.
— Щенок?
— Нет. Подросток.
— Нужна семья?
После этого вопроса Тзя подалась вперед, впившись в меня взглядом. Хромой, до этого царапавший палочкой землю, тоже поднял глаза на меня.
— Пока нет. Хожу еще совсем мало.
— Оставайся, охотник ты умелый.
Склонившись вперед, я скрестил руки на груди в форме вежливого отказа. Задержавшись в поклоне в знак уважения старшим, я поднял глаза на собеседников.
Хромой вернулся к своей палочке. Тзя недовольно тряхнув косичками, задумчиво смотрела на меня.
— Самку дам, молодую. Аю. Дочь.
Хлопнув себя по груди, я ответил жестами.
— Подросток. Щенки плохие будут.
Она утвердительно кивнула мне в ответ.
— Да, рано.
Покивав своим мыслям она опять посмотрела на меня.
— Когда уйдешь?
— Утром.
— Хорошо.
Поднявшись с земли, она ушла к костру. Сидевший молча Хромой поднял на меня глаза.
— Уходи. Сейчас.
Благодарно ему кивнув, я ответил.
— Завтра.
Пожав плечами, Хромой тоже поднялся и пошел к своим.
У большого костра тем временем тоже закончили трапезу, и все засобирались спать. Самки дружно залили костер и засыпали его землей. После чего, загнав впереди себя детей, нырнули в нору. Самцы, подобрав копья, начали устраиваться у входа. Мне предоставили самому выбирать место для сна. Отойдя в сторону от входа в пещеру, где кусты примыкали к скале, я сел опираясь на короб спиной. Поставил посох рядом, накинул капюшон и закрыл глаза.
Тихий гомон, доносившийся их норы, быстро утих. Ближе к середине ночи мимо меня в кусты прошмыгнули два брата, покосившись в мою сторону сверкнувшими в лунном свете глазами. Сменившиеся дозорные нырнули в нору.
Интересно, решится Тзя? Еще после разговора у костра я понял, что она обязательно попытается напасть. Как она смотрела на нож, мою одежду, как ее глаза зажигались при взгляде на мой короб. Но первый раз встретившись со своим народом я умирал от любопытства. Все ее мысли легко читались на ее лице. Не знаю, чего я ждал, но я продолжал сидеть, чутко прислушиваясь.
В норе началось шевеление и возня. Из нее выскользнули четверо самцов, за ними полезли самки. Уже не скрываясь, они начали окружать меня. Самцы наставили на меня копья, самки держали в руках камни. У входа остался только Хромой, демонстративно опершийся на копье. Я встал и лениво потянулся. Расталкивая собой толпу, вперед вышла Тзя. В ее руках была увесистая дубина. У нее за спиной в полумраке тенями передвигались силуэты самок и замерли самцы. В свете луны поблескивали глаза и зубы. Все в почти полной тишине. Прерываемой звуками тихих шагов непрерывно кружащих самок. Тзя дернула плечом. Все замерли. Вышедшая из облаков луна осветила эту картину.
— Не сопротивляйся. Возьмем все твое, может, отпустим. Ты крепкий, захочешь, останешься.
— Тзя, не начинай того, что не сможешь закончить. У тебя и так очень мал род. Станет еще меньше. Если я оставлю кого-нибудь. Мне не нужно ваше. Утром уйду.
— Щенок знает много слов. Я все сказала.
— Вызов.
— Щенок, чужой, Старшей рода. Нет вызова.
Я, мотнув в руках посох, выкинул лезвие и, направив его в сторону Тзя, произнес.
— Воин, самке, до утра гость. Вызов!!!
Блеснувшее лезвие заставило шарахнуться всю толпу на пару шагов. Тзя пошатнулась и крепче перехватила свою палку. Самки еле слышно горестно заскулили. Подростки опустив копья стали оглядываться на старших
— Я гость. Род напал. Могу взять кровь всех. Или только Тзя?
Подошедший от норы Хромой, отодвинув старшую плечом, спросил.
— Воин?
— Воин.
После моих слов подвывание самок еще усилилось, подростки стали коситься на кусты.