Подошедший ближе ко мне Хромой прошептал.
— Может, пойдем уже, а то вдруг у них что-нибудь в головах от твоих слов сломается? Полезут драться, а мы им хорошее оружие отдали.
— Хромой, ты считаешь что я должен боятся их? А полезут, значит неправильные они орки. Убьем всех.
Покивав головой, Хромой отошел назад и, презрительно рыкнув на сунувшихся к нему братьев, приняв горделивую позу, оперся на шест.
Минут через десять к нам направились все нижние из лагеря. Без оружия. Они тащили несколько корзин, а шедшие впереди тот же самый орк нес в руках длинный сверток. Подойдя к нам они остановились и он произнес.
— Хозяин рода Верхних, прими дар от нас всех.
Опустившись на колени, он развернул на земле принесенный сверток.
— Это оружие для всех твоих воинов, оно лучше, чем есть у вас. И это тоже вам, — он ткнул на пять корзин для переноски грузов с лямками, — это еда вам и вашему роду. Дар уважения. Прими от нас.
Верхние дружно поклонились.
— Я вам благодарен. Жду от вас плату за иву. До встречи.
Орки дружно поклонились и ушли в лагерь, я проводил их глазами и обернулся на придушенные возгласы у себя за спиной.
А там скакали от восторга мои подростки. В свертке оказалось четыре одинаковых, насколько это может быть с оружием из камня, набора. А именно: по неплохому копью, топору, ножу. Мои орки скакали от восторга, и только Хромой снисходительно ухмылялся в их сторону, сжимая мой посох.
Успокоившись, проверили корзины. Во всех оказались продукты, мука, вяленая рыба и корни сараны. Быстро разобрав ноши, мы тронулись обратно.
Глава 5
Наше возвращение. Ходок.
Возвращение из похода оказалось намного короче. Вверх по течению Костянки, в двух часах пути от Ворот у моего рода оказалась зимняя стоянка у источников с горячей водой. И все мне знакомые оказались там. И не только они. Из объяснения Хромого я понял, что эта стоянка и является основной на зимнее время. Перед выходом к Языку (ледяному спуску из ущелья Костяное) на ней были оставлены под присмотром нескольких еще не оправившихся взрослых и подростков, часть щенков. Теперь я увидел всех. У меня прибавилось пять самцов и восемь самок разного возраста и состояния здоровья и больше трех десятков щенков.
После таких новостей отказ от выкупа с нижних мне уже не казался хорошей идеей.
Побуравив глазами переминающихся передо мной обоих старших, я уточнил.
— Это теперь точно все? — получив горячие подтверждение, что это "точно-точно все", кивнул головой.
Принесенные нами грузы сразу утащили, и я пошел в сопровождении Тзя осмотреть лагерь. Выбивающаяся в трех местах горячая вода образовала общий сообщающийся каскад небольших полукруглых водоемов. Расступившиеся, заросшие густым кустарником скалы, ступенями спускаясь к водоемам, образовывали полукруглый амфитеатр размером в несколько сотен шагов. Переливаясь из одной чаши в другую, вода текла к выходу из ущелья и по узкому, извилистому проходу среди скал вливалась в Костянку. Вода была практически кипящей у истока, облако пара постоянно стояло над скалой. Влажное тепло и легкий туман наполняли всю котловину. По берегам водоемов было нарыто множество нор и землянок, стояли навесы и шалаши. Пара крупных, естественных пещер были заняты под склад. Все постройки несли следы разрушения и пожаров, а также попыток их ремонта.
На мой молчаливый вопрос Тзя пожала плечами и произнесла.
— Набег, люди.
По всему лагерю деловито сновали орки, что-то перетаскивая, строя и поправляя. В двух местах дымились небольшие костры.
Доведя меня до небольшой сухой пещеры, Тзя рукой указала на сложенные и укрытые травяной накидкой мои вещи. Пол застелен тростниковой циновкой, в углу стоит плетеный туесок с водой, перед входом выложенный из камней очаг для костра. Осмотрев все, я повернулся к старшей и спросил.
— Травы, лекарства, прутья, рыбьи пузыри?
— Все готово, принести?
— Да, еще дрова, вода. Нам всем есть, чем заняться, мы пришли с добычей, зови Хромого и приходи сама, расскажу, как будем жить.
Кивнув, она торопливо ушла в сторону склада.
Зайдя внутрь, скинул с себя одежду и оружие, снял тетиву с лука. Все сложил в короб и, собрав в охапку одежду, вышел наружу. Прошлепал босиком к ближайшей дымящейся паром яме, потрогал ногой горячую воду и, бросив рядом с ней тряпки, залез. Горячая вода обожгла кожу, тепло обволакивало и успокаивало. Сидя по грудь в горячей парующей воде, перебирал в голове события последней недели. Мысли поползли лениво и неохотно.
Через полчаса из тумана вынырнули, Хромой с бурдюком под мышкой, Ая с Тзя, тащившими плетенки с едой. Подойдя, уставились на меня с немым вопросом. Махнув им, похлопал по камню рядом с собой. Довольно осклабившись, Хромой осторожно уложил свой мешок и стал раздеваться. Ая и Тзя, поставив плетенки рядом со мной, выставили чашки из лыка. Тзя тоже быстро разделась и, кинув свою одежду в общую кучу, толкнула ее ногой к дочери.