— Десятникам и Старшим ко мне к норе. От всех десятков по два дополнительных орка в дозор на Ворота. Прямо сейчас.
Повторив хором мои слова и дождавшись кивка, щенки рванули в разные стороны. Я же направился к своей норе.
Собравшиеся у меня Старшие и десятники застали меня у костра, на огне закипал котелок. Засыпав в него горсть травяной заварки, я по очереди посмотрел на своих помощников.
— Ая, берешь свой десяток и уходишь с ним с гонцом. Ведешь их к Воротам. Идешь с гонцом к Походу, и ведешь их к Воротам. Там тебя будут ждать и остальные, — я ткнул рукой в братьев. — Всех здоровых в строй. Все оружие с собой. Идите.
Кивнув, десятники встали и ушли. Зачерпнув из котелка, я разлил в чашки настоя и передал Старшим.
— Я вас слушаю.
За прошедшее время у нас уже устоялся определенный порядок совещания. С неторопливым общением, под чашку другую горячего настоя. Старшие явно гордились моим вниманием и уважительным отношением. Отпив из чашки, Тзя пожала плечами и сказала.
— У меня все готово. Принесенное примем, пришедших накормим. Встречу, как ты мне рассказал, организуем. Все знают, что спрашивать и что можно рассказывать.
— Ты? — Хромой задумчиво хмурил лоб и молчал.
— Если их ведет Хрууз, то гадостей можно не ждать. Но и смотреть надо внимательно. Будет пир, всякое может случиться. Щенки будут слушать, будут рядом с каждым пришедшим. Самые шустрые и сообразительные. Если что, то мы их задавим. Но ты этого не хочешь.
— Ты прав, не хочу. Нас и так слишком мало. Я вас услышал. Выдели руку щенков для Аи, гонцами. Идите, буду думать.
Старшие, поставив чашки, поклонились. Тзя, встав, свистнула сидевшим в стороне щенкам. Деловито облепив носилки Хромого, дружно рыкнув, подняли его и поволокли к кострам.
Через полчаса Ая привела свой десяток, осмотрев их и пятерку гонцов, отправил на выход. Дальше оставалось только ждать. Три дня провел, тренируя щенков и занимаясь своим оружием.
Снующие туда и обратно гонцы из команды Хромого держали нас в курсе движения гостей. К нам шли два десятка носильщиков Нижних, груженных полной ношей муки каждый, с ними рука воинов для охраны, Старший Нижних и рука с пальцем Болотных. Услышав о них, Хромой присвистнул и помотал головой.
— Живые, значит. И наверняка Урта идет, так? — запыхавшийся гонец пожал плечами. — Ну да, ты же его не видел ни разу. Одноглазый и кривоногий? — щенок радостно закивал головой. — Урта с Нижними идет, Старший Болотных.
— Иди к Тзя, пусть накормит тебя, полной долей, — щенок, радостно сверкнув зубами, сорвался с места. — Рассказывай, Хромой.
— Живые, значит, Болотные, отсиделись, значит. Я и не верил особо, когда говорили, что их перебили всех. Не те они орки, дать себя перебить. Мы здесь все родня, к Болотным идут те, кто тишину любит. На Болоте только тихо можно жить. Род у них небольшой, но крепкий и дружный. Живут сыто, летом у них всего много. Собирают и сушат водоросли на продажу, рыбу, конечно, ловят и разводят в запрудах, яйца птичьи собирают и готовят их, тоже на продажу. Лишнего не берут, свое Болото они берегут. Там ведь как, возьмешь много, на следующий год ничего не возьмешь. Болото, оно живое. И все видит: бережливого одарит, жадного накажет, а то и самого заберет. Но зимой им трудно, конечно. Там островки есть, вот на них они и бедуют зимой. Оно бы и ничего, жить можно, но у них люди под боком. Огня развести нельзя. Жилье построить нельзя. А зимой на воде трудно. Щенки у них мрут в любой год, и сытый, и голодный. Но упорные они. А уж прятаться и скрываться, они самые первые. Урта придет, сам все тебе расскажет.
— Зачем идет-то?
— Как зачем, ты Хозяин рода. Мы все родня, надо ведь увидеть, кому мы достались. Да и соседи мы.
Через три дня на нашу стоянку длинной чередой входили носильщики, гнувшиеся под тяжестью корзин с мукой, их сопровождали немного меньше навьюченные воины. Выходя на площадку, они сбивались в плотную группу, оглядываясь по сторонам. Вместе с ними из прохода выскакивали мои орки, привычной рысцой охватывая пришедших с двух сторон.
Последними вышли два уже пожилых орка, растолкав стоящих перед ними носильщиков, они прошли вперед и замерли в десятке шагов от меня. Сидевший справа от меня Хромой встал и протянул пустые руки к пришедшим.
— Кто? — пришедшие повторили его жест и ответили.
— Хрууз, Старший рода Нижних, принес долг Хозяину Верхних, — пожилой, но крепкий орк с на удивление простецким лицом стукнул себя в грудь кулаком. Несколько костяных браслетов на его руке, глухо брякнули.