— Рассказывай.
— Больше чем полтора десятка на острове. Трое — охотники. Остальные, как твой пленник. Остров почти голый, ездят каждый день за дровами вниз по течению, в тростник не суются. Охотники ничего не делают, работают другие. Щиты, копья, топоры. У охотников луки, шлемы, мечи, щиты. Живут отдельно. В этом доме, — Урта, начертив на земле контур острова и расположение домов, ткнул палочкой в самый большой, — остальные в этом и этом.
Подтверждая сказанное, Чада синхронно разговору, кивал головой.
— У них одна большая лодка и малый челн. Наши, были. Ночью жгут костры, когда два, когда один. Здесь и здесь. У костров шестеро младших и один охотник. Меняются один раз, как луна полностью встанет. Все.
Ниже у пристани у них еще одна малая застава, шесть человек. Две лодки, тоже наши были. Тоже не менялись еще. Тоже младшие. Рубят дрова, спят в доме, сами срубили. И еще три больших длинных дома. Там никто не живет. Ограда там. Частокол. Дальше Чада ходил, расскажет.
— Дальше? Куда?
— Я, Вождь, с парой своих, ты их знаешь, на их берег сходили. Два дня там были, все смотрели, — он горделиво приосанился.
— Хорошо, говори.
— От малой заставы вглубь, не далеко, рысцой даже не запыхаешься, их лагерь. Частокол вокруг, ворота. У ворот вышка. На вышке всегда кто-нибудь стоит. Мы обошли его кругом, ворота только одни, — Чада увлеченно черкал на земле, — круг большой, два полных броска из пращи. Я на дерево лазил, сверху смотрел. Три большие норы, и навесов много. Дымят только две норы и людей совсем мало, может с десяток. Ночью костер жгут у ворот. Трое сидят. За частокол почти и не смотрят. И еще, мы на этот берег не ходили никогда. Слышали, что кто-то когда-то, был там, и что там давно уже люди живут. Так это правда. Моя вторая тройка ходила дальше. Там они есть. И много. Дома, ограда такая, разве только от зверя. Вокруг поля без леса, у реки пасут кого-то. Людей много, собаки, близко не подойти. Тропа широкая. Шагом полдня от лагеря охотников. И еще тропы. Дальше не ходили.
Чада замолчал, и оба уставились на меня. Помолчав, заговорил.
— Это вы хорошо все сделали. Значит много их? — они оба закивали головами. — Ну значит так и будет. Лошади есть?
Чада кивнул.
— Сам видел, много? — он почесал в затылке, вспоминая.
— С десяток видел. И на них ездили и на них возили, они с рогами бывают? — я помотал головой, — тогда с десяток точно. А возили не на лошадях.
— Сколько с тобой? — я посмотрел на Старшего, Урта на мгновение замялся и, пошевелив изуродованной бровью, с запинкой ответил.
— Сорок семь. Со мной, — и горделиво посмотрел на меня.
— Поменяй гребцов. Гони их в лагерь второй ходкой, везите вторую полусотню. Ночью будем брать ваш остров. Чада, сменившихся гребцов, в дозор. Видеть все, — кивнув и довольно оскалившись, они разбежались в разные стороны. Позвав десятников, обрадовал их ночной прогулкой. Разогнав всех, отошел в сторону и сел у дерева.
Хотелось биться головой о ствол, наказывая себя. Стратег, услышал про государя и все забыл. Мы как раз тогда подошли к обзору населения за болотом. А потом я все забыл. Сколько их там, какие они там. Только туман. Угроблю всех. Но и отступать поздно. Дозор на острове мы задавим и малую заставу тоже. Опрошу пленных и там решим. Хорошо бы еще лагерь их взять, добра там наверняка немерено. А так, если что, отойдем обратно и будем готовиться к встрече, не раньше весны, хоть какая-то отсрочка.
А пока я, нацарапав на земле схему острова, продумывал варианты действия. Прожевав принесенную мне еду, даже не поняв, что это было, созвал десятников, командиров пятерок и всех наличных Болотников с Чадой и Уртой. Уже темнело, но для нас света хватало. Перед нами на земле была начерчена приблизительная схема острова, камнями выложил дома. Подошедшие орки с интересом разглядывали ее. Хлопком, призвав внимание, начал постановку задачи.
— Это остров, на нем застава охотников, ночью ее мы уничтожим, — орки оживились и крепче перехватили оружие. — Урта, я правильно все показал?
Старший, внимательно все осмотрев, поправил пару камней и кивнул.
— На острове их пятнадцать, — многие орки начали морщить лбы и загибать пальцы, новая система счета для них была еще трудна.
— Не считайте, сейчас все покажу, — я тряхнул горстью камней.
— Все, что я говорю, делать точно, ночью у костра их семеро, — я высыпал семь камней. — Этих берете вы, — я ткнул в братьев, — я иду с вами. Вы пойдете отдельно, — я посмотрел на двух десятников Нижних. Высокий и жилистый Тач и коренастая Жии, со стоящими рядом с ними командирами пятерок, уставились на меня.