— Я не видел ничего более, — он помялся, подбирая слово, и наконец выговорил, — красивого. И смертоносного.
— Я никогда не видел… — он замолчал, с усмешкой глядя на меня. И я продолжил его мысль.
— Имперского пехотного клинка.
Он вздрогнул и подался ко мне.
— Я никогда его не видел, только легенды. И сейчас он у тебя и он совсем новый, где ты его нашел?
— Он мой по праву, — сидевшая рядом старушка вздрогнула и, широко распахнув глаза, уставилась на меня, — а если ты, старая карга, не перестанешь пытаться залезть мне в голову, то я сейчас им укорочу тебя на твою.
Дернувшись как от удара, она повалилась вперед, в последний момент упершись руками в пол. Встав на ноги, я вложил клинок в ножны и продолжил.
— Ты слишком слабая Видящая и еще хуже Думающая. Ты хотел с ее помощью что-то узнать, Углук?
— Твой по праву, но тогда его тебе… — он с мольбой уставился на меня и замер, ожидая ответа. Досадливо дернув ушами, я тихо выругался и, сунув руку за нагрудник, вытащил сжатый кулак, протянув его ему.
— Да, я десятник пехоты. Окольцованный, — он безумными глазами уткнулся в мою руку, где на ладони лежало кольцо из черной стали с нанесенными рунами.
— Спроси ее, — я мотнул головой в сторону старухи, — так ли это? На такое ее умений должно хватить.
Углук перевел на нее глаза. Не поднимая голову, медленно мотая ей из стороны в сторону, с трудом выговаривая слова, она прокаркала.
— Да, это все его по праву. Он пришел, смерть, кровь… — ткнувшись лицом в землю, забилась в судорогах, хрипя и выгибаясь.
Меня шатнуло на пару шагов от нее, за стеной, громко хрипя, упали на землю охранники. Темная тень пробежала по узорам на стене и стала опускаться сверху на нас.
Ко мне на руках полз Углук, выгибаясь от боли, оскалившись и плюясь пеной. Засунув руку в сумку на поясе, я с интересом наблюдал за ним, поглядывая на сгущающуюся тень. Кривясь и дергаясь, он начал вставать, опираясь на свой меч, что он так и не выпустил из рук. Выпрямившись во весь свой не маленький рост, он перехватил клинок двумя руками и, с трудом подняв его над головой, прошипел мне в лицо.
— Уходи, — и резко повернулся, замахиваясь на уже затопившую его камень тень.
Кивнув головой, я резко взмахнул рукой. Старая шаманка дернулась и обмякла. Тень остановилась и неохотно, клубясь и рыская в разные стороны, стала рассеиваться. Углук выронил свой меч и повалился назад.
Подхватив тяжелое тело, осторожно уложил его на пол. Еще через несколько минут в хижину, сорвав полог, вломились мои орки вперемешку с уруками. И мгновенно стали растекаться на две группы, шипя и ворча друг на друга.
— Убрать оружие!!! Слушай!! — выполнение команд в орках по-видимому заложено очень глубоко и основательно.
Так что обе стороны, дружно щелкнув зубами, выпрямились и замерли, уставившись на меня.
— Фляжку, — Ая, шагнув из толпы, протянула ее мне. Взяв ее, я склонился над начавшим возится Урлуком и сунул ее к его рту.
Тот глотнул пару раз и зашелся кашлем. Обернувшись к остальным, я рыкнул.
— Страже на улице помочь, эту, — я кивнул в сторону лежащей неподвижно шаманки, — связать, носить за мной.
— Почему ты решаешь, что делать, — крупный взрослый урук шагнул вперед.
— Потому это его право, Ураак, — отдышавшийся Углук с трудом, с моей помощью начал подниматься на ноги, — и у него еще куча дел, более важных, чем возиться со мной. Иди сюда.
Пожавший плечами Ураак шагнул мимо меня и подставил свое плечо своему Старшему.
Я же наблюдал как мои орки сноровисто увязывали шаманку, поискал у стены и сунул в сумку найденный оселок, краем глаза наблюдая, как у Ураака выкатываются глаза от нескольких слов, что ему прошептал в ухо Углук. И как обратно каменеет лицо от увесистого кулака, подвешенного перед носом Углуком.
Сняв вопрос подчиненности, следующие часы уже наступившей ночи мы потратили на организацию переноски к реке щенков и больных. После чего было решено, что на время до моего вызова рода Урук, они остаются у себя, стерегут Ворота и готовятся, еду мы оставим, а в дальнейшем снабжать будем попутными лодками Болотников. Со мной к нам пойдут лапа лучниц за семенами, инструментами и оружием. Все это время за мной кряхтящие посыльные таскали замотанную в циновку шаманку, подвешенную к крепкому шесту.
Прибежавший гонец от лагеря у Ворот доложил, что там все готово, и в два захода будут у реки, ждут только команды от меня. Прикинув сколько и кого нам нужно перевезти, мы с Углуком дружно почесали затылки. Расписная хижина — Дом Совета рода, стал нам точкой, куда сходились и сбегались с вопросами и докладами наши орки, и где мы по большей части и встречались.