Подняв на меня глаза, купец вопросительно дернул пальцами, не касаясь оружия.
— Ничего не надо, ты все оплатил, убив ту тварь.
Помолчав, он спросил.
— Брат по строю? — я кивнул, он задумчиво помотал головой и, решив что-то для себя, встал, взяв оружие в руки, — я принимаю твой дар, брат по строю.
Махнув несколько раз топором, привыкая к оружию, прижал его к груди и, счастливо оскалившись, замер на мгновение. Открыв глаза, спросил.
— И как же я тебя предавать-то буду?
Хмыкнув, я махнул рукой.
— Сам как-нибудь придумаешь. Пойдем что-нибудь полезное сделаем.
Через двое суток я сидел на носовой палубе дракона и мечтал потерять память.
После боя со скарами мы немного отметили, и я очнулся только через сутки в шалаше Купца. Потом мы еще немного погуляли после моего подарка, и я уже привычно проснулся в том же месте. Я лежал под меховым одеялом в обнимку с Аей и Таур. Меня разбудили негромкие голоса, с трудом приподняв голову и сфокусировав зрение, я дернулся и замер. В полумраке шалаша у стены на полу сидели и мирно разговаривали шаманка с Углуком и сбоку от них полулежал Купец, с интересом внимая беседе.
У шаманки были небрежно спереди связаны руки, увидев, что я проснулся, она кивнула остальным. В мою сторону развернулась каменная морда Старшего и расплывшаяся до ушей наглая морда Купца.
— Наш герой ожил. Слава Темному, а то мы подумали, что ты в спячку залег. Хотя после таких подвигов… — он еще более мерзопакостно ухмыльнулся и кивнул в сторону завозившихся самок, подмигнул мне, — но ты сильнее усталости. Эй! — он запустил стоящей рядом с ним чашкой в полог на входе.
В шалаш шустро нырнула одна из служанок и, подбежав, протянула мне горшок. Потянув носом, я его цапнул и приник к краю. Прохладная, терпкая жидкость травяного настоя рухнула в мою личную пустыню внутри меня. Мне показалось, что от меня даже пар пошел. Открыв через минуту глаза, увидел, что горшок у меня из рук настойчиво и слаженно пытаются вытащить обе самки. Отдав его им, я встал и понял, что я голый, недоуменно оглядевшись по сторонам, понял, что одежды моей не видно. Меня подергали за ногу, на полу сидела служанка и протягивала мне кусок шерстяной ткани, с восхищением заглядывая мне в глаза.
Обернув и завязав на бедрах полученную одежду, кивнул ей и присоединился к остальным. Разочарованная служанка, как и мои подруги, выскочили на улицу.
Углук молча плеснул мне в чашку горячего настоя и сунул в руку. Замолчавшая шаманка исподлобья молча разглядывала меня. Только Купец светился радушием и бодростью.
— Что было? — я отхлебнул из чашки, — рассказывайте.
По рассказу купца, наше отмечание снова перешло в общий праздник в ходе которого мы выпили все, что было у Купца на продажу и у нас с собой. Съели барку рационов, провели больше десятка дуэлей на палках, три массовые драки, правда, опять никого не убили, какая жалость, такой праздник снова пропал. Щенки на радостях так наелись, что отхаживать их пришлось шаманке, предварительно я ее как-то уговорил. В этом месте рассказа она прошипела ругательство и поежилась. Договор мы расширили, при этом Купец грустно почесал затылок, перевоз и весь груз товара на полную загрузку каравана ивой.
Углук от себя добавил, что я снова перестрелял его лучниц на спор, и как они со мной будут рассчитываться, он не знает. Что все, кто должен ехать, уже здесь и осталось только отчалить.
И вот после пары часов беготни и суеты мы все на воде и двигаемся большим караваном в сторону нашего дома. Со мной на драконе был Углук, Купец и мрачная, как смерть, шаманка.
Купец опять в своем парадном одеянии сидел у задней полупалубы, изводя своим видом злого, как камышового кота, Урту. Как выяснилось, он основательно опять проигрался Купцу, и теперь не знал, как мне это сказать. Что случилось, я знал от Аи, но тоже молчал, ожидая покаяния.
За нами тянулись оставшиеся суда нашего каравана. Там на веслах кроме гребцов Купца гнулись и все дееспособные уруки. Двигались мы длинным путем, как сказал Урта — незачем им здесь.
Добравшись до Костянки и лагеря Нижних, сгрузили всех уруков и весь груз рационов, пойдя к Пристани уже втроем. Дракон и две барки с грузом щенков. Я решил, что выхаживать их лучше в Большом лагере, поближе к Тзя и молоку от Даритая. За спиной у нас поднимался столб дыма, установленными сигналами вызывая от Ворот на сбор урожая всех дееспособных. Имея у Ворот лодки, щенки и самки за день гребли по течению должны были дойти до низовья.
По прибытию на Пристань и разгрузив щенков, притормозил чрезмерно любопытного Купца и засел с ним в одном из сараев за переговорами.