Я услышал вздох, и у потемневшей тени погасли глаза. Она стала выше и шире, налилась темнотой. Мы с шаманкой молча ждали. Наконец красные глаза вновь зажглись на лице призрачной фигуры.
— Все совсем плохо, и моя надежда только на вас? Кто бы мог подумать. Ты, — он ткнул в отшатнувшуюся шаманку высохшей когтистой рукой, — знаешь, что назад дороги нет.
— А ты, — его глаза заставили меня сжать зубы от боли, — и орк-то наполовину. И это все, кто идет за тобой. Тень на мгновение закрыла глаза. Я почувствовал, как мне сдавило голову. Боль была мимолетна и сразу отступила.
— Хорошая защита. Если ее сломать, то и тебе не жить. Не дергайся, я не хочу твоей смерти, и все остальные твои орки просто спят, они счастливы. Хотя о моем могуществе ты думаешь в последнюю очередь, путь ты выбрал правильный.
Шаманку рывком кинуло в лапу тени, и она повисла, слабо подергиваясь.
— Ему нужна помощь, и ты ему поможешь. Будешь ему верна. Так что запомни, его смерть — твоя смерть.
Она задергалась в его руке, я почувствовал запах горящей плоти. Шаманка на глазах усохла до состояния древней развалины и отлетела в сторону.
— Она будет верна тебе. Как и все остальные, что ты привел.
Стоящий рядом котел с кольцами вспыхнул низким, коптящим пламенем.
— А это мой дар тебе, — моя левая рука задымилась, я цапнул зубами себя за плечо, чтобы не закричать. Через мгновение дым рассеялся, и на руке проступил узор из букв древнего языка, выжженный на моей коже. Прямо на глазах он светлел и через мгновение исчез.
— Он появится тогда, когда это будет нужно.
Тень снова стала полупрозрачной, сгорбилась и вяло шевельнула рукой.
— Иди и сделай то, что ты задумал.
Она стала расплываться и рваными лохмотьями мрака исчезла в сереющей тени холма.
У меня за спиной зашевелились орки. Подойдя к неподвижно лежащей шаманке, я перевернул ее и посадил. Махнув рукой, подозвал ее помощницу. Открывшая глаза шаманка что-то прошептала, и помощница поднесла к ее рту небольшой горшочек с резко пахнущей жидкостью. Выпив ее, она закашлялась и подняла на меня глаза.
— Жадный у нас Господин.
— Ничего, я уверен, что ты придумаешь, как восстановиться. Я так и не услышал, куда ты дела усатого охотника.
— Он мне нужен.
— Как скажешь. Как я понял, он нас с тобой связал.
— Будь ты проклят, это не нас, это он меня к тебе привязал.
— По мне так я доволен. Вставай, великая ведьма, тебе надо объявить народу, что жертва принята благосклонно. И Темный теперь с нами.
— Помоги встать.
Дальше она своей речью завела орков до исступления, праздник продолжился. Тзя распорядилась выкатить два бочонка браги из корней рогоза, жуткая гадость, но орки выдули все.
В котле шаманка выкопала связки колец, смесь в которой они варились, приобрела зеленоватый цвет и стала вязкой как смола.
Шаманка тут же выгребла ее всю, и на мой вопрос, неохотно ответила, что это очень полезная вещь, ей надо с ней поработать для определения полезных свойств и вообще все, чего коснулось сила Темного, не может быть без полезных для нас свойств.
Как мне потом призналась Тзя, она в суете тоже смогла зачерпнуть этой мази. И обещала тоже с ней разобраться.
Кольца, вываренные таким способом, независимо от материала, из какого они были сделаны, приобрели глубокий черный цвет и крепость близкую к камню, по крайней мере, моя попытка поцарапать их ножом ни к чему не привела, кроме испуганных вздохов окружающих. На них прощупывались какие-то надписи, слишком мелкие для рассмотрения. Врученные оркам, они их загнали в заоблачный восторг, и праздник вылился в грандиозную пьянку, с той самой подачи от Тзя.
В общем проснулся я в своем доме в обнимку с Тзя и Таур, жуткой головной болью и сухостью пустыни во рту. Для полного комплекта еще был мрачный Хромой в сопровождении остальных Старших, трясущий меня за ногу.
— Говори.
— Дым, Вождь. Чада уже ушел к перевалу со своими.
— Пришли, значит. Тревога, поднимайте всех. Ульрих идет. Люди идут.
Стоявшие за спинами Старших посыльные молча кинулись на улицу. В лагере запели команды, забегали, гремя оружием орки, Тзя и Таур дружно бросились к моему снаряжению. Пройдя мимо расступившихся Старших, краем глаза заметил вылезающую из темноты дальнего угла нашей землянки Аю с Грымом. Выйдя на улицу, замер на мгновение, разглядывая суету в лагере. Не заметив слишком большого беспорядка, с помощью посыльных умылся у колодца. Выпил поднесенного мне Тзя травяного настоя и надел принесенное Таур оружие. Тзя внимательно осмотрела меня. Поправила ремень и шагнув назад кивнула Таур.