Глава 25
Предгорья Малого хребта. Лагерь каравана людей. Ходок
Сидевший на коне купец с завязанными глазами рысил рядом со мной. За повод лошади ее вел один из моих воинов, прошедший обучение у Даритая. Я со своей свитой неторопливо, по нашим меркам, рысил по обочине, пропуская мимо нас идущие быстрой рысью отряды. Хотя отрядов у меня не прибавилось, но человеку это не нужно было знать.
Мимо нас с ритмичным топотом пробегала сотня орков, брякая оружием и переругиваясь, вполголоса шипели команды десятники и полусотники, рявкал сотник и, обдавая нас пылью, сотня удалялась. Со спины накатывался шум бегущей следующей сотни. Сидевший на коне и прислушивающийся купец после четвертой сотни побледнел и явно сник. После девятой он, просто сгорбившись, сидел в седле, покачиваясь в такт движения. Пропустив мимо себя девять сотен, мы какое-то время шли в тишине. Махнув рукой, я скомандовал привал. Сойдя с дороги, мы стали устраиваться на небольшой полянке с протекавшим через нее ручьем, пересекая дорогу, он дальше по склону вливался в реку, что, прихотливо изгибаясь, текла немного ниже дороги. Еще пока невысокие холмы, густо заросшие лесом, окаймляли русло реки.
Купца сняли с седла и сорвали повязку с глаз. Щурясь от солнца, он осторожно оглядывался по сторонам. Подхватив под связанные за спиной руки, его повели ко мне. Сидя в тени окружавших поляну деревьев, в окружении двух десятков орков охраны я молча рассматривал его. Помолчав еще пару минут, хлопнул по земле перед собой.
— Посадите его.
Стоявшие у него за спиной охранники посадили его на колени.
— Развяжите, — пока он растирал затекшие руки, мне принесли еду и поставили крынку с водой из ручья.
Раздав ближним по куску, я вместе с ними захрустел вяленой рыбой. Глядя на нас, купец вздохнул. Теперь я мог повнимательней рассмотреть его.
Уже пожилой, но еще крепкий, поседевший мужчина, в явно хорошо сшитой одежде, из очень хорошей из видимой мною раньше здесь ткани темного цвета. Бритое, прорезанное глубокими морщинами, угловатое и одутловатое лицо, большой красный нос, глаза слегка на выкате, коротко обстриженные в кружок почти целиком седые волосы, крупная серебряная серьга в ухе. На нем был надет широкий кафтан с рукавами до локтя и полами до колена. С серебряными застежками и шитьем серебряными нитками на груди. Под кафтаном темная рубашка, на шее болталась увесистая цепь из серебра с какой-то узорчатой бляшкой. Широкий кожаный пояс, раньше надетый на купца, сейчас висел на плече одного из моих посыльных, вместе с двумя ножами и нескольким сумками. На человеке были еще темные зауженные штаны и хорошо сделанные кожаные башмаки.
— Есть хочешь? — он неуверенно кивнул, по прежнему настороженно взглянув на меня. После моего кивка Ая протянула ему вяленую рыбину и кусок хлеба, я же протянул ему крынку с водой. Приняв ее, он поклонился мне и припал к ней. Выпив, облегченно выдохнул и вытер губы. Сидевшая рядом с нами девчонка из вспомогательной сотни, забрав ее, вновь наполнила из кожаного бурдюка и поставила рядом. Какое-то время мы все молча ели.
— Как тебя зовут, человек?
— Меня прозывают Альмусом, я купец первой гильдии из славного города Вальбе. И не почти за дерзость, как мне тебя называть?
— Не почту, зови меня Ходок. Как ты оказался в этом обозе, да еще с семьей?
— Мы ехали на новое место жительства, большая часть обоза — это мои селяне, как и мастера. Я богат и известен в моем городе и в княжестве тоже. Я могу заплатить большой выкуп за себя и за свою семью. И могу в счет выкупа убедить сдаться тебе всех, кто еще остался в лагере.
— Вас там много, они могут решить сражаться.
— У тебя большое войско, Ходок, пытаясь защищаться, они только разъярят твоих воинов. Устоять против тысячи воинов орков… Я видел, как вы гораздо меньшими силами легко перебили охрану нашего обоза, а там были не самые слабые и умелые воины. Уйти они от вас все равно не могут. Наших лошадей одолела непонятная болезнь, оружия у них мало, да и воины там остались из бывших Охотников, а они еще те вояки. Хотя если вы, орки все так сражаетесь, то может все сказки, что они рассказывали, не такие уж и выдумки.
У тебя осталась моя семья. Я сделаю все, как тебе обещал. Могу я рассчитывать, что моя семья не пострадает, и мы получим свободу?
— Не пострадает, пока ты делаешь, что я говорю, а свободу после обоза, обговорим выкуп и решим. А зачем тебе ехать жить на болота, да и мы как соседи не самые желанные для вас?
— Война, Ходок, война погнала нас в эти леса. На наши села и города напали кочевники степи, узнав, что Государь умер, и в Столице началась смута, навалились на нас. Данатор, наш Наместник, объявил себя князем и во главе Стражи бьется с кочевниками, пока безуспешно. Вдоль Тракта потеряны все поселки, кочевники все лето давили на поселки уже ближе к лесу, их разъезды доходили и до городов. Вот я и не стал ждать осады и боев и отправился переждать смутное время в лесах. Я знал раньше по общим делам командира Охотников Ульриха, он рассказывал об этой земле, и я решился на переезд. В недобрый час я решил это. Но я не воин, я купец. Мое дело торговать. Я могу быть очень полезен тебе, Ходок.