Любого другого за подобные деяния уже давно подвергли бы допросу и суду, но отцовские чувства заставляли сдерживаться, требовали новых свидетельств преступления, неопровержимых доказательств.
От чтения отвлекло появление дворецкого. Лен, отлично вышколенный гоблин, служивший семье владыки уже добрый десяток лет, сообщил о приходе важного гостя.
-Господин Норр, Владыка западных гор, – Лен не успел договорить, как в дверях появилась знакомая массивная фигура. Гном казался необычайно взволнованным, одежда его была в беспорядке, лицо покраснело от волнения, глаза покраснели и опухли от бессонной ночи. Судье даже показалось, что руки старого друга слегка дрожат. Аврель повелительным жестом отослал слугу и пододвинул зиртанскому гостю кресло.
-Приветствую, – хриплым голосом бросил гном, проигнорировав приглашение хозяина. Он не стал садиться, а начал расхаживать по комнате, время от времени сжимая кулаки и бормоча проклятья.
-Что случилось? – не выдержав, спросил Аврель, поняв, что иначе объяснений не дождется. – Давно не видел тебя таким. Пожалуй, со времен второй магической войны.
Норр резко остановился и, казалось, задумался. Потом отрицательно покачал головой и лаконично объяснил:
-Дело не в войне. Кажется, не в войне, но… Дориана похищена. Вчера на зиртанском тракте на мою карету напали. Охрана перебита, убит мой младший племянник Зефт. Его жена и моя дочь исчезли. Я послал туда отряд стражи провести расследование и привезти тела. Послезавтра похороны. Через три дня после свадьбы, – с горечью добавил он. –Похитители уже прислали вестника с письмом. Читай!
Гном вытащил из-за пазухи обрывок пергамента и протянул другу. На листке было накарябано всего две строчки:
«Не лезь в чужие войны, тогда снова увидишь дочь. Посредник придет на переговоры завтра в полдень. Укажи место», – прочитал Аврель, потом повторил вслух: – Вот, значит, как – не лезь в чужие войны?
-Ну да, – гном потер ладонью усталые глаза. – Никак не могу понять, что они хотят сказать. Может быть, ты сообразишь?
-Разумеется, – с печальной усмешкой ответил судья. – Тут не о чем гадать. И если бы ты сейчас успокоился и немного подумал, то не нуждался бы в толкованиях. Но тут написано о посреднике. Что ты на это ответил?
-Велел ему прийти в полдень сюда, к тебе. Будешь свидетелем – думаю, сейчас он появится. Надеюсь, ты не против? – Норр поднял взгляд, и Аврель одобрительно кивнул:
-Ты поступил совершенно правильно. Может быть, тебе это покажется странным, но я в этой истории – заинтересованное лицо.
«Потому что мой старший сын, похоже, увяз в ней с головой», – мысленно добавил старый эльф.
Договорить им не дали. Дверной колокольчик издал слабый звон, и в комнату, вслед за недовольным дворецким, вошел невысокий субъект, смахивающий на лохматый стожок. Йотун.
-Посредник Эйтасс! Прошу вас, – оба владыки прекрасно знали известного посредника.
Йотун Эйтасс славился своей честностью, беспристрастностью и охотно брался за опасные поручения. Когда-то семья бедняги погибла от рук похитителей, и с тех пор он считал делом чести посредничество в делах по передаче заложников. Поговаривали, что посредничество Эйтасса – верная гарантия в благополучном завершении подобных дел. Брал он за услуги немало, но, несмотря на сотрудничество с бандитами и убийцами, пользовался в Авалоне уважением и доброй славой. Известна была его репутация и Аврелю.
-Итак? – спросил судья, силком удержав за рукав куртки друга, который порывался броситься навстречу посланцу похитителей.
-У меня для вас письмо, э-э…, для господина Норра, – уточнил йотун. – Прошу.
Норр коршуном вцепился в свернутую бумажку, развернул и, пробежав взглядом по строчкам, протянул другу. «У нас в руках твоя дочь и племянница, – прочитал Аврель. – За Мариссу мы примем выкуп – триста золотых. Твоя дочь останется у нас, и, если ты хочешь получить ее когда-нибудь обратно живой и здоровой, то не будешь вмешиваться в дела Зеленой Долины. Подпиши письменное обязательство. Текст прилагается. Передашь с посредником». Эльф внимательно прочитал письмо, потом текст и вздохнул: его подозрения полностью подтверждались.
-Ну что? – спросил он друга. – Подпишешь?
-Нет, – задумчиво ответил гном. Он стоял у окна и выразительно потирал на указательном пальце правой руки массивный золотой перстень с печаткой. – Пожалуй, я отвечу устно. Ты согласен передать сообщение, Эйтасс?
-Почему бы нет, – усмехнулся йотун. – Мне уже не раз приходилось исполнять роль вестника. Что я должен сказать?
-Передай, что я согласен выкупить племянницу. При условии, что будут соблюдены все гарантии безопасности – деньги через тебя, передача девчонки через доверенных лиц одновременно – можно решить этот вопрос уже завтра. А что касается моей дочери…, – гном помолчал, потом снова задумчиво потер кольцо. – То скажи так: пока я не смогу убедиться, что моя дочь жива и здорова, я ничего не подпишу. Пусть в течение двух дней похитители изыщут способ мне ее показать или убедят меня каким-то другим способом. Иначе, – гном сделал многозначительную паузу: – я буду считать, что она погибла, и тогда, – он сжал кулаки и поднял их к небу, – кое-кто очень сильно пожалеет! Потому что виновника отыскать будет несложно. Ты сможешь передать это дословно? – обратился он к посреднику.
-Без сомнения, – йотун низко поклонился, получив от Норра тяжелый кошелёк, и, вежливо попрощавшись, покинул дом Авреля.
Как только посредник вышел, судья демонстративно уставился на золотое кольцо гнома.
-Я ведь не ошибаюсь, это у тебя переговорный артефакт? – спросил он. – Ты получил послание от Доры?
-Можно сказать и так. Ты ведь знаешь, как работают перстни, – вздохнул гном. – У нас есть условный знак. Утром мне показалось, что кольцо потеплело, но – после всех страшных новостей – я не мог этому поверить. А сейчас…
-Сейчас, – понимающе подхватил старый эльф, – оно почти горячее, и это значит?
-Это значит, что с девочкой все в порядке, – закончил Норр. – Почти. Кольцо все же не горячее, но ощутимо теплое. Дориана – умница, и никогда не стала бы подавать такой знак, будь она в руках врагов.
-А ты не допускаешь, что перстень могли снять, или просто заставить ее тебя обмануть?
-Это невозможно, – отмахнулся гном. – Артефакт настроен только на одну хозяйку, а для того, чтобы меня обмануть, нужно знать условный сигнал – что помешало бы ей солгать похитителям? Я уверен, что она на свободе, а мерзавцы попытались взять меня на испуг. Потому-то они так и спешат. А теперь скажи, что ты об этом думаешь?
-Все просто и грустно, – Аврель устроился в кресле и уставился невидящим взглядом на кипы бумаг. – В Зеленой Долине скоро начнется эльфийская война. И начнут ее Истиэли, морской клан. Рассель, наследник и неофициальный глава Истиэлей, рвется к власти. Единственное препятствие на его пути – я, вернее, мы – Адили. И какой же у нас получится расклад в случае войны? Эльфийские кланы – так исторически сложилось – поделятся примерно поровну, Светлолесье ослаблено войной с орками и вмешаться не сможет. Йотуны и перевертыши, как всегда, останутся в стороне. Чернолесье слишком далеко. Сами орки, во главе с нашим другом Севастьяном, стремительно удаляются в сторону Восточных гор, о чем я сейчас бесконечно сожалею, так как уверен, что мальчик выступил бы на моей стороне. Кстати, ты мне напомнил, надо будет к этому кое-кого привлечь, – эльф быстро набросал несколько строчек на листке пергамента и продолжил: – Гоблины также традиционно поддержат морской клан. И кто же в таком случае у нас останется решающей силой, способной обеспечить перевес любой стороне? – задал он риторический вопрос.
-Гномы, – на лице зиртанского владыки читалось полное понимание. – А чтобы вывести нас из игры, достаточно всего-навсего похитить мою единственную и горячо любимую дочь! Какое нам дело до чужих войн, если речь идет о жизни наших детей?! Хитро придумано. А я-то был уверен, что похищение организовали племянники. Как раз на Зефта бы и подумал, но он, бедняга, убит. А больше, вроде, и некому: Блор далеко, Кайс еще ребенок, разве что Нойд… Или это троюродные? – он с сомнением почесал затылок.