— Я ее как-то случайно ≪позаимствовал≫, по выражению
Генки, у фрицев. Ихним салом и их по мусалам. Ну как
идея?—
Спрашиваешь?
Геннадия и Михаила не надо было уговаривать.
— Тогда пойдемте, присмотримся к обстановке.
Медленно прошли мимо открытых ворот дома коменданта
и заметили: шоферы делали профилактику машин, на застекленной
веранде стояло несколько чемоданов. Все трое
пришли к выводу, что комендант ≪с драпаньем спешит≫, и
действовать надо быстро.
Договорились, что мину лучше укрепить под машиной.
Ночевать будут у Вадима.
Под вечер Геннадий отпросился у Ольги Ивановны и
ушел. Он надел теплый лыжный костюм, плотнее надвинул
на уши шапку.
Мать Вадима ушла в село, там задержалась, и он хозяйничал
сам. Вскоре пришел и Миша. О чем они только не
говорили до часу ночи!
—Дайте слово, что никому не разболтаете то, что я скажу?
—почти шепотом сказал Вадим.
—Мы давно дали такое слово,—с обидой ответил Геня.
—Ну, ладно. Слушайте. 19 января у нас состоится комсомольское
собрание. На повестке дня один вопрос —как
спасти школу от разрушения. Тебе, Геннадий, обязательно
надо прийти на это собрание.
—А куда?
—В парк. К летнему театру.
— Придуг и заявление принесу, в комсомол. Вадим, а у
меня Валя была, говорила, что к учительнице, Елене Пав'*
ловне, сын пришел. О ребятах расспрашивал и обо мне,—
Геннадий помолчал. — А я с ней поссорился, обидел. Она
и ушла.
— Кто? Учительница?
— Да Валя же!
— Как обидел?
— Да сказал, что с первым встречным разболталась и
еще...—
Ну, это ты зря. Валя не то, что с первым встречным,
а и со своим не разболтается. Пойдешь к ней и все узнаешь.
Ясно?
Геннадий кивнул головой.
...Ночью дворы казались таинственнее. Ребята подошли
к лазу.
Вадим пригляделся и опознал машину коменданта. Она
стояла между двух ≪виллисов≫. Миша и Геня не спускали
глаз с товарища. Вот он приподнялся у машины, заглянул
внутрь и, когда убедился, что она пуста, махнул товарищам
рукой. Геннадий, как самый опытный, залез под машину,
взял из рук Миши мину и начал ее укреплять.
Притаившись за колесами, Вадим и Миша следили за
двором. Обоим казалось, что Геня страшно долго возится.
Со ступенек веранды, разговаривая, спустились гитлеровцы.
Закурили.
Что делать? До лаза не добраться, заметят.
— Геня, вылезай, идут,— требовательно прошептал Вадим.—
Скорее, скорее! — заторопил Миша.
На сей раз Геннадий был очень послушным. Все трое поползли
к мусорному ящику, спрятались за ним.
Фашисты несли чемоданы. Комендант не дождался утра,
удирал ночью. Вскоре зафырчали машины. Шофер швырнул
пустую банку из-под консервов в мусорный ящик, за хлопнул
дверцу, и машина плавно покатила к открытым настежь
воротам.
Только тогда полной грудью вздохнули ребята, когда
шум машины замер вдали.
— Факир был растяпа, и номер не удался?— с досадой
спросил Вадим.
— Почему? Через три часа они взорвутся, — уверенно
ответил Геннадий.
Ликованию друзей не было предела! Новые сложные
планы обдумывали втроем почти всю ночь.
ДОСТАТЬ ПУЛЕМЕТ
Нескончаемой вереницей тянулись машины с орудиями,
пулеметами, солдатами: гитлеровцы отступали.
Зимний колючий ветер пронизывал насквозь.
Пять человек во главе с Николаем Ивановичем терпеливо
ждали двух часов ночи. Взяв противотанковые мины, они
начали пробираться по лесу. Поднявшись на кручу и отдышавшись,
осмотрели местность. Вот автомобильная дорога.
Черным силуэтом возвышается гора. ≪Приступаем≫,— тихо
сказал Голубев. Залегли, прислушались. Тишина.
— Помните свои места?
Голубеву ответили. Тогда он перелез на противоположный
край дороги и заработал саперной лопаткой. Заминировав
дорогу, группа снова спустилась в крутой, почти отвесный
овраг.
Светало. На землю медленно спускался густой молочный
туман. В предутреннюю тишину ворвался скрежещущий грохот
танков, вначале далеко, а потом все ближе и ближе.
Взрыв, снова взрыв, от которого содрогнулась земля.
Еще взрыв.
— Задание выполнено,— прошептал один из подпольщиков.
— Да, задание выполнено,— как эхо, повторил Николай
Иванович.— Володя,— позвал он одного из группы,— ты со
мной. Остальным потихоньку рассеяться.
В комнате Николай Иванович подвел пришедшего с ним
Володю к окну.
≪— Видишь дорогу?
— Вижу.
Неслышно вошел Геннадий, дежуривший на улице по за данию
Голубева.
— По ней будут отступать остатки фашистской сволочи.
Вот сюда бы один-два пулемета нам с тобой, Кахнов, побольше
патронов, и эти вояки недосчитались бы нескольких
сотен человек.
Кахнов! Геннадий сразу вспомнил эту фамилию. А он-то
обидел Валю! Надо достать пулемет! Чего бы это ни стоило!
Геннадий выбежал из комнаты. Николай Иванович догнал
его у водопроводной колонки.
— Ты куда?
— Я достану пулемет! Достану!
— Я приказываю тебе не делать этого. Слышишь? —
Николай Иванович впервые так строго смотрел на Геннадия.
Геннадий спокойно ответил:
— Слышу.
Голубев растерялся: он понял — этого мальчишку не
удержишь теперь никаким приказанием. И, все еще надеясь
на что-то, повторил:
— Брось ребячество, Геннадий!
А Геннадий, кажется, никогда в жизни не испытывал та-
кого горячего желания помочь старшим товарищам!
РОКОВАЯ ГРАНАТА
Запыхавшись, Геннадий влетел в Мишину квартиру.
— Миша, идем... дело есть!
Выскочили во двор.
— Нужны ручные пулеметы, ты сегодня займись проверкой
машин, а завтра мы кое-кого обеспечим оружием,— не
переводя дыхания сказал Геннадий.— Кое-что и сейчас проверим.
У кинотеатра машин полно!
После разведки Геня и Миша долго шептались в сыром
коридоре подвального этажа.
— В средней машине, вон той,—Миша протянул руку,—>
накрытой брезентом,— гранаты.
— Мне повезло больше, чем тебе, Мишук! Пулемет в
машине! А гранатки и сейчас не помешают.— Геннадий по-
шел к двери.
— Да ты что? Днем, на виду у всех!—Михаил подскочил
к другу.— Знаешь, это уж слишком.
Геннадий остановился раздумывая.
— Да они все заняты драпаньем! Нужен я им! В слу*
чае чего свистнешь.
— Послушай ты меня, хоть раз в жизни!— умолял Миша.
— Ты не веришь мне? Сейчас убедишься, что фашистам
нет никакого дела до нас.— И, заложив руки в карманы отцовской
тужурки, Геннадий насвистывая пошел к цели.
Миша видел, как он по-хозяйски, спокойно влез в машину.
Через несколько секунд уже шел к Михаилу с растопырен*
ным карманом, поглядывая на окна двухэтажного дома.
Из подъезда вышел офицер, направился в сторону Геннадия.
Геннадий вздрогнул, бросился к воротам и тут столкнул*
ся с двумя солдатами.
Миша рванулся к другу, но солдат замахнулся на него
автоматом.
Роковая граната погубила все. Геню били чем попало
по лицу, по голове и все спрашивали, спрашивали, спрашивали...
А он молчал. И только когда немецкий офицер, выкручивая