— Здравствуйте. Чем обязан?
— Добрый день! — поприветствовал меня он и задал встречный вопрос: — Игнат Данилович Щеглов?
— Да.
— Вячеслав Александрович Кутепов, заместитель начальника рекламного отдела концерна «Русь». Вы не уделите мне полчасика для разговора тет-а-тет?
— Соглашайся! — невесть с чего потребовала Дайна, и я пожал плечами: — Почему нет? Сейчас открою ворота и включу иллюминацию. Следуйте по полоске из красных огоньков и паркуйтесь на площадке в самом конце аллеи.
Открыл, подождал, пока черное спорткупе с оранжевыми порогами и дисками заедет на территорию, вернул створку на место, вырубил мобильный терминал и отправился на другую сторону холма. Под открытое небо вышел через дверь, с интересом оглядел довольно симпатичную машинку
и перевел взгляд на ее владельца, успевшего выбраться наружу.
— Игнат Данилович, как я понимаю, этот кусок скалы является фальшь-панелью, за которой прячется гараж?
Я подтвердил.
— Тогда ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос: «Стихия», на которой вы установили прохождения восьмикилометрового участка Раменского шоссе, стоит в нем? Скажу сразу: интересуюсь не из досужего любопытства!
Последнее утверждение заставило пожать плечами и поднять фальшь-панель.
Вячеслав Александрович попросил разрешения обойти «эту красотку», очень внимательно оглядел машину со всех сторон, удовлетворенно кивнул и принял мое приглашение пройти в дом. По дороге к большой гостиной молчал. Там опустился в чем-то понравившееся кресло, отказался от прохладительных напитков и взял быка за рога:
— Игнат Данилович, не знаю, в курсе вы или нет, но с двадцатого ноября по сегодняшний день было предпринято порядка двухсот попыток побить ваш рекорд. Согласно неофициальной статистике, в этих попытках засветилось три с лишним десятка моделей спортивных автомобилей разных годов выпуска, причем как серийных, так и тюнинговых; ими управляли не только любители и так называемые уличные гонщики, но и крепкие профессионалы; попытки делались не только ночью, но и днем, однако воз, как говорится, и ныне там. Правда, профессиональные гонщики первой величины бить этот рекорд не пытались. Но, по нашим данным, только из-за того, что сомневаются в своих силах. Скажу больше: пилоты-испытатели, работающие на наш концерн, тоже не горят желанием выезжать на Трассу Смерти. А один из них, прогнав запись вашего заезда через аналитическую программу, заявил, что вы не сделали ни одной ошибки и выжали из своей «Стихии» порядка девяноста трех процентов ее возможностей…
— Близко к истине… — хохотнула Дайна и снова затихла. А я спросил, с чего это вдруг Раменское шоссе назвали Трассой Смерти.
Кутепов пожал плечами в очень знакомом стиле:
— На нем почти каждую ночь разбивают хотя бы по одному спортивному автомобилю, а за среднестатистические выходные — по двенадцать и более! И это — при серьезнейшем противодействии дорожной полиции.
— Как я понимаю, обычные водители туда стараются не соваться?
— Да: в будни загруженность Раменского шоссе на двадцать три-двадцать шесть процентов ниже нормы, а в ночь с пятницы на субботу, с субботы на воскресенье и с воскресенья на понедельник — аж на восемьдесят с лишним… — сообщил Вячеслав Александрович, сделал небольшую паузу и вернулся к основной линии повествования: — У этой истерии есть и другие последствия. Одно из тех, которые здорово нервируют нас — это сумасшедший рост продаж «Стихий» в топовой комплектации: этот сегмент автомобильного рынка, увы, сравнительно невелик, соответственно, наш концерн несет очень серьезные убытки.
— В том числе и имиджевые, верно? — спросил я, повторив вопрос Дайны. — Верно… — вздохнул Кутепов. — В среде уличных гонщиков «Стихия» стала ассоциироваться с гоночным автомобилем мечты, соответственно, наши «Перуны», «Стрибоги» и «Хорсы» практически перестали покупаться.
— И вы считаете, что я как-то могу исправить эту ситуацию?
— Теоретически — да… — как-то уж очень уверенно заявил он и огорошил: — Если, конечно, в ту ночь управляли «Стихией» сами, а не уступили ее кому-нибудь еще в какой-нибудь мертвой зоне камер СКН.
— Не-не-не, руль я никому не уступал, то есть честно держался за него с первой и до последней секунды гонки! — весело хохотнул я, на всякий случай сказав чистую правду. Хотя о наличии в этом мире менталистов, вроде как, и не слыхал.
БИУС, оценив элегантность формулировки, назвал меня красавчиком, а заместитель начальника рекламного отдела автоконцерна «Русь» сделал вид, что поверил, и перешел к самому главному: