Что самое обидное, ни я, ни Ольга ее не засекли. Поэтому внезапное «падение» туши весом килограммов под тридцать на рюкзак заметно более мелкой, а значит, и слабой жертвы оказался сюрпризом. Очень неприятно удивила и сила укуса в шею — как потом выяснилось, он сходу снял процентов девяносто пусть и слабо прокачанного, но «продвинутого» марева. Поэтому моя оплеуха, прилетевшая в голову вконец охамевшего хищника, фактически спасла напарнице жизнь. Но в тот момент этого не знал — «сдув» зверюгу с «медленно» заваливавшейся набок девушки, вложился сначала в пресс, затем в колючий побег и разочек ударил воздушным лезвием. Чтобы попробовать этот навык в деле. А когда Кольцова, обновившая марево и скинувшая рюкзак, вступила в бой, снова изобразил стороннего наблюдателя.
Как ни странно, на этом наши злоключения закончились — несмотря на то, что мы ломились по Пятну в открытую, то есть, не под невидимостью, и оставляли за собой очень заметный след, нас больше никто не атаковал. То ли из-за того, что дождь, снова превратившийся в безумный ливень, отбил у местного зверья все желание выходить на охоту, то ли благодаря неусыпному вниманию госпожи Удачи. Так что до безымянного озерца, на берегу которого и стояла «юдинская» заимка, добрались на удивление легко и быстро. А там я, как обычно, пошел на поводу у паранойи — спустился к воде, вошел в нее по щиколотку и неспешно потопал вправо. Чтобы сбросить со следа хвост или, как вариант, убедить себя-любимого, что сделал все возможное, чтобы обезопасить нас с Ольгой от визитов незваных гостей.
Знакомый забор «протаял» сквозь струи дождя абсолютно неожиданно и как-то уж очень резко, но под разогнанным сознанием этот «сюрприз» почти не напряг. Вот я и изменил не только направление движения, но и его стиль. В смысле, сорвался в серию рывков, допрыгал до калитки, присел на корточки и довольно хмыкнул: крошечная палочка, собственноручно воткнутая в землю в качестве сторожка, была на месте. В таком же режиме проверил и ворота, ибо те, кто мог припереться сюда со стороны «Приозерного», должны были выйти из лесу аккурат на них. А когда убедился в том, что за время нашего отсутствия гостей на заимке не было, попараноил еще немного — скинул рюкзак, ушел под невидимость, попросил напарницу немного подождать, чуть-чуть приоткрыл одну створку и унесся осматривать все три сруба. Зато потом со спокойной душой вернулся к воротам и поделился своими наблюдениями:
— С момента нашего ухода тут никто не появлялся. Зверья не обнаружил. Птицы, если и есть, то только на чердаке. Но заселяться в дом однозначно не стоит: из-за того, что протекает крыша, а в окнах нет ни одного стекла, во всех комнатах самый настоящий потоп. Так что придется тесниться в баньке — там, как ни странно, практически сухо.
Девушка пожала плечами:
— В баньке — так в баньке. Кстати, так будет даже лучше. Во-первых, из-за того, что ее можно будет регулярно топить и жить в тепле, а, во-вторых, я бы все равно напросилась ночевать с тобой. Чтобы, в конечном итоге, все-таки засыпать. А не рвать себе душу от заката до рассвета.
Это признание заставило снова представить себя на ее месте и довольно сильно испортило настроение. Но после того, как мы добрались до временного пристанища и начали обустраиваться, мне постепенно полегчало: вопреки моим опасениям, Ольга держалась молодцом. За счет того, что постоянно чем-то занималась и ни на что не отвлекалась. А дел было навалом: пока я бегал к поленнице и обратно, разжигал печь, разбирал самую прочную кровать в доме, приносил «комплектующие» в комнату отдыха, выпрямлял гвозди и сооружал что-то типа топчана, она переоделась в «домашнее»,
навела чистоту, разобрала свой рюкзак, накрыла на стол, напросилась мне в помощницы и очень неплохо помогла. Тем не менее, я расслабляться и не подумал — дождался, пока она застелет «кровать» простыней, прихваченной из дома, и затолкает в наволочку теплый свитер, задал ей крайне неприятный, но обязательный вопрос:
— На могилу Инны сходим?
Кольцова немного поколебалась и… отрицательно помотала головой:
— Если она окажется разрытой, то у меня оборвется сердце, и ни о каких тренировках можно будет даже не мечтать. Ставить под удар свое развитие я не хочу. Поэтому убедила себя в том, что место упокоения моей сестренки — вся эта заимка. Да, звучит, наверное, глупо, но мне помогает.
— Я не считаю это глупым… — ничуть не кривя душой, сказал я. А потом мысленно пообещал себе при первой же возможности подняться к могиле и посмотреть, в каком она состоянии.