Тем временем девушка подалась вперед, дотянулась до моей левой руки и благодарно сжала предплечье:
— Спасибо. И за предложение, и за поддержку. Знаешь, чем лучше я тебя узнаю, тем чаще ловлю себя на мысли, что делиться с тобой даже самыми сокровенными мыслями и чувствами совсем не страшно. Хотя нет, не так: я перестала в тебе сомневаться в тот момент, когда ты, мстя за меня, наплевал на законы и прирезал Валета. И теперь мне нравится быть самой собой, пусть медленно, но уверенно и безостановочно меняться в описанном тобой ключе, стремиться к одной цели на двоих и представлять по-настоящему счастливое будущее. А еще… — ты только не смейся, ладно? — … в поместье Докукиных, оставшись наедине с Александрой Ярославовной, Семеном Харитоновичем и их сыном, я воевала не со страхом, а с желанием вцепиться им в глотки. За то, что они, заваливая меня вроде как обычными вопросами, на самом деле неявно выясняли, что связывает нас с тобой на самом деле, насколько прочна эта связь и где заканчивается моя преданность тебе!
— И как, выяснили? — полюбопытствовал я, хотя был уверен, что знаю, каким будет ответ. Не угадал и в этот раз:
— Нужный вывод сделала только единственная женщина в той компании. А мужчины решили, что я набиваю себе цену. Ибо ты, простолюдин, просто не можешь быть центром чьей-то личной Вселенной в то время, как вокруг имеются «центры» совсем другого масштаба…
Глава 6
8 ноября 2512 по ЕГК.
…Несмотря на надежно заклиненную дверь, «Вепрь», заныканный под изголовьем, и свето-шумовую гранату, настороженную «под человека», спал я, что называется, вполглаза. Поэтому на «странный всхлип» среагировал чуть ли не раньше, чем его услышал, активировал сумеречное зрение и мысленно схватился за голову: Ольга лежала на спине, смотрела в потолок и беззвучно плакала. Позволять ей «рвать душу от заката до рассвета» было бы слишком жестоко, вот я и попробовал придумать хоть какой-нибудь нормальный способ отвлечь напарницу от мыслей о погибшей сестре. Как назло, ничего толкового почему-то не придумывалось, и я рискнул воспользовался выходом, который наверняка предложила бы незабвенная Дайна:
— Что, совсем плохо, да?
— Ага…
— Тогда перебирайся ко мне и подставляй затылок под мои пальцы.
Сомнения? Стеснение? Страх? Ха!!! Не прошло и трех секунд, как она юркнула под спальный мешок, раскрытый в одеяло, вжалась в мой левый бок, обхватила рукой за талию — видимо, чтобы не убежал — и уткнулась мокрым лицом в грудную мышцу. Следующие минут пятнадцать-двадцать я перебирал густые пряди, ласково разминал шею и иногда, о чем-то задумавшись, бывало, прихватывал и трапеции. А потом Вселенная «мигнула», и я, открыв глаза, не сразу вспомнил, с какого перепугу Кольцова спит под моим одеялом, причем обнимая, как любимую игрушку, и закинув колено на бедро. Но слабая улыбка, игравшая на губах девушки, вымела из сознания все недоумение и убедила в том, что этот поступок был правильным.
Если бы не… хм… утренняя «проверка всех систем», то я бы спокойно валялся дальше. А так ушел в медитацию и порядка получаса моделировал те или иные боевые ситуации и подбирал к придуманным атакам оптимальные алгоритмы противодействия. Потом вернулся в реальность, открыл левый глаз и обнаружил, что Кольцова уже не спит, но продолжает меня обнимать.
Поздоровался первым. С улыбкой. Хотя где-то в глубине души немного побаивался возможного срыва:
— Доброе утро, Оль. Как спалось?
— Доброе утро, Игнат! — эхом отозвалась она и забавно сморщила носик: — Тебе честно, или как?
Мне резко полегчало, и с губ сама собой сорвалась шутка:
— Ну-у-у, если ложь поднимет мою самооценку в заоблачную высь, то, так и быть, ври!
Она рассмеялась, легонечко царапнула меня ноготками и отшутилась:
— Такая ложь пока не придумалась, поэтому скажу правду: мне снова снились добрые сны, и я хочу еще!
— Что, прямо сейчас⁈ — притворно ужаснулся я.
— Нет, сейчас у нас подъем, умывание, тренировки, три-четыре приема пищи и, надеюсь, банька. А вот после нее я бы хотела напроситься на еще один сеанс целительного массажа затылка.
— Ну, ты и нахалка!
— Не «нахалка», а Хищница! — уточнила она, а потом посерьезнела: — Я отключилась практически сразу. И во сне вернулась в один их приятнейших моментов прошлого — поездки всей семьей в «Шиворот-навыворот», самый большой детский парк развлечений Мценска. Мама каталась на аттракционах вместе со мной и Инной, а папа покупал мороженное, конфеты и сладкую вату, по очереди усаживал нас на плечи, подбрасывал высоко-высоко в воздух и сводил с ума, заставляя расцветать еще не распустившиеся бутоны крошечных цветов, росших на газонах…